"Рудольф Зульцман. Пропаганда как оружие в войне " - читать интересную книгу автора

предложений, в которых они, исходя из тех соображений, что народы должны
общаться не только в период мира, но и во время войны, требуют совершенно
прекратить пропаганду или ограничить ее определенными рамками. Первый
официальный шаг в этом направлении был сделан польским правительством в 1931
и 1932 годах, которое направило в Лигу Наций два меморандума. Согласно этим
меморандумам, правительства всех стран получали право путем открытых
запрещений и усиления цензуры не допускать различных публицистических и
пропагандистских выступлений, которые могли бы испортить отношения между
народами. Эти предложения были отвергнуты как противоречащие принципу
свободы слова. Поскольку основные понятия политической жизни истолковываются
существующими группами держав по-разному, а идеологические фронты застыли на
мертвой точке, пропаганда на сегодняшний день не может быть ограничена
какими-либо сдерживающими правовыми нормами.


Рождение военной пропаганды

Хотя психологическое воздействие на противника является столь же старым
средством, как и сами войны, причем на более ранних ступенях развития оно
заключалось главным образом в том, чтобы демонстрацией силы внушить
противнику страх, а себе самому придать мужество (самая примитивная форма -
воинственные крики диких), однако систематическое применение пропаганды как
оружия впервые отмечено в мировой войне 1914-1918 годов. Германия была
совершенно ошеломлена этим оружием, потому что, согласно немецкому
мировоззрению, военный конфликт мог разрешаться только военными средствами.
Член английского парламента Понсонби в своей книге "Ложь во время войны"
говорит следующее:
"Применение оружия лжи в тех странах, где нет всеобщей воинской
повинности, более необходимо, чем там, где мужчины призываются в армию
автоматически".
Созданная осенью 1914 года военная служба информации имела вначале
только одну задачу - собирать различного рода информацию о противнике.
Трудность этой задачи заключалась в том, что союзники организовали блокаду
Германии и не оставили почти ни одного канала для проникновения к ним
материалов нашей пропаганды. Что же касается их пропаганды, то она почти
беспрепятственно шла в Германию через немецкую прессу и в особенности через
прессу нейтральных стран. В довершение всего германским офицерам службы
информации было строго-настрого запрещено "заниматься политикой". А когда
случаи нарушения этого приказа стали учащаться, то в августе 1917 года
появилось следующее распоряжение:
"Поскольку офицеры отдела информации могут заниматься политическими
вопросами в служебном порядке, они должны ограничиваться только выполнением
данных им приказов. Самостоятельная политическая деятельность офицеров
должна немедленно пресекаться вышестоящими начальниками, о чем следует
каждый раз сообщать начальнику отдела информации".
Это мероприятие вполне соответствовало традициям офицерского корпуса
держаться вдали от всяких политических вопросов, но в сущности именно оно
стало причиной того, что впоследствии наши офицеры оказывались абсолютно
неосведомленными и не могли правильно оценить влияние политических событий
на ход войны. И поскольку занимавшиеся этим органы не имели возможности