"М.Зуев-Ордынец. Панургово стадо " - читать интересную книгу автора

не пожалели меня, ну, так и я теперь не пожалею вас! Гами, сюда, ко мне!
Пфейфер вдруг сорвался с места и с быстротой, необыкновенной для его
фигуры, бросился к входным дверям. С разбегу всей тяжестью тела он ударился
об них и отлетел назад.
- Нет, господин Пфейфер, - крикнул Батьянов, - видимо, вас ничто уже не
спасет. Дверь закрыта и ключ у меня!
- Спасите! Помогите! - бросился Пфейфер с рыданием к гостям, но фраки и
смокинги отшатнулись от него, как от зачумленного.
- Гами, бери его, - кричал Батьянов, - бери вот того, пузатого! Рви его
в клочья! Ломай в щепки!
Гамилькар тенью скользнул к группе людей.
И вдруг прыгнул.
Рев орангутанга, дикий вопль Пфейфера и револьверный выстрел прозвучали
одновременно. Выстрелил генерал. Гамилькар, не долетев до Пфейфера, ткнулся
в пол, как-то странно подвернув голову. По асфальту расплылась лужа крови.
- Удачно! В череп навылет! - сказал спокойно генерал, опуская
револьвер.
- И вы?.. И вы за него? - поднял, словно для проклятия, руки
Батьянов. - Все против меня! Хорошо же!
Затем он выдернул из кармана большую многосвистковую сирену, похожую на
свирель Пана, и приложил ее к губам. Звуки особенным образом построенной
хроматической гаммы произвели на обезьян странное действие. Тотчас же поток
обезьяньих тел хлынул к Батьянову.
- Вы видели забитое панургово стадо, - кричал он, - ну, так теперь
увидите разъяренных дьяволов! Звери, берите людей! Бери, кусай, рви!..
И снова заныла сирена.
Обезьяны, прыгая через конвейеры, наталкиваясь друг на друга, низко
пригнувшись к полу, рыча, беснуясь от злобы, стягивали кольцо вокруг кучки
людей.
- Он погиб, погиб! - в отчаянии кричала Долли. - Гами нет с ним! Его
никто не спасет теперь. Они разорвут и его!
- Я спасу его! - крикнул Араканцев и бросился к дверям.
Через минуту он вернулся с отчаянием на лице.
- Почему ты вернулся? - кинулась к нему девушка. - Ты испугался? Трус!
- Долли, зачем ты говоришь это? Я не струсил.
Кто-то запер за нами дверь. Отсюда нет выхода!..
Гости столпились на площадке, с которой они час тому назад любовались
работой обезьян. Надсмотрщики тотчас же, при первом звуке сирены Батьянова,
бросились к люку обезьяньего хода и опустили за собой решетчатую дверь. О
защите гостей никто из них и не подумал, боясь привлечь на себя внимание
обезьян. Да и что бы мог сделать здесь десяток револьверов? Взбунтовались не
отдельные экземпляры, а все панургово стадо, все четыреста пятьдесят голов.
Батьянов стоял на нижней ступеньке винтового трапа, ведущего на
площадку, на которой испуганным стадом жались гости. Полковник был спокоен.
Сложив на груди руки, словно о чем-то глубоко задумавшись, он смотрел
на обезьян.
Обезьяны приближались. Их пугал и беспокоил немного этот одинокий
человек, минуту тому назад взбунтовавший их, а теперь как будто преградивший
им путь к кучке людей, притаившихся наверху, на площадке. Но они все-таки
приближались, медленно, но с неотвратимостью падающей лавины, сжимая кольцо.