"Борис Зубков, Евгений Муслин. Бунт" - читать интересную книгу автора

Еще через день Генри спустился по лестнице и вышел в парк. Это заняло
всего сто двадцать секунд, их можно было сосчитать по биениям сердца. Пока
его хватятся, пройдет еще восемьсот секунд. Он подошел к воротам, протянул
вперед руку с растопыренными пальцами, будто нащупывая уже почти осязаемую
свободу, и... рухнул на сизый асфальт дорожки.
Очнулся Кейр в "библиотеке". Кожаная кушетка, на которую его положили,
была совсем низкая, так что лежал он почти на полу и стены комнаты
нависали над ним. От пола до потолка, всплошную, кроме узкой двери, по
стенам этажами поднимались небольшие ящики, помеченные красными цифрами и
буквами на черных дверцах. В каждом ящике приглушенно тикало, и эти звуки
наполняли комнату до краев.
Возле кушетки стоял все тот же, как его прозвал Кейр, Великий
Утешитель. Речь у него была приготовлена заранее.
- Прискорбный случай, мистер Кейр! Мы все сожалеем о случившемся.
Печальное недоразумение! Тот, на кого была возложена обязанность
предупредить вас, допустил непростительное легкомыслие и примерно наказан.
Теперь мне поручили все объяснить. Дело в том, что ваш кардиостимулятор не
является... как бы это пояснить... автономной системой. Ритм работы вашего
сердца зависит от импульсов кардиостимулятора, а его работа, в свою
очередь, зависит от сигналов, посылаемых отсюда, с центрального пункта.
Скажем проще: когда перестает тикать тут, - кивок в сторону ящиков, -
перестает тикать здесь, - Великий Утешитель постучал пальцем в грудь. - К
сожалению, у наших пациентов наблюдаются психические срывы, приступы
меланхолии, заставляющие их куда-то бежать и скрываться. Столь неразумный
уход из-под врачебного контроля чреват неприятностями для уважаемого
пациента. Только для его блага мы вынуждены прибегать к острым мерам.
Небольшие, строго контролируемые перебои в сигналах здесь - и легкий
обморок там, у пациента. Одним словом, пытаться бежать бессмысленно...
Слова журчали, свинцовые и невесомые. Как всегда, полуправда-полуложь.
Все извинения и благо пациента - ложь. То, что он навеки привязан к одному
из этих тикающих механизмов, - правда.
Кейр не успел даже поинтересоваться, в какой именно ячейке заключено
его "сердце". Дюжие санитары вытащили Генри вместе с кушеткой в коридор.
...Облака взметнулись с горизонта, касаясь белыми перьями ореола вокруг
солнца. Небо и льды соединились в одну кричащую голубизну.
Истекает вторая неделя с того момента, как Генри покинул базовый лагерь
"Пингвин" у ледника Бирдмор. Испытание всех бионических, биологических,
химико-механических систем Шара и его самого в условиях, где жизнь
обычного существа практически невозможна, - этим он должен был вернуть
свой долг, заплатить гонорар, расплатиться сторицей за все, что сделали с
ним помимо его воли. Если испытания пройдут успешно, ничего не лопнет, не
расплескается, не замерзнет, не застрянет в чертовом Шаре, в пластиковых
венах, в фильтрах и системе питания, он вернется невредимым и получит
заслуженный отдых. Сверхгигиеничная постель, наркотики. Сам шеф не
погнушается пожать его руку, обтянутую холодной пленкой. Какая честь!
Разве ради этих побрякушек он согласился на такую суровую и мрачную
экскурсию? Да провались они все в тартарары вместе со своими шприцами и
фильтрами! Он ушел из-под их контроля хоть на несколько дней - вот
главное. Ушел, чтобы никогда не вернуться... Разумеется, обычный побег
невозможен. Если геликоптеры не найдут Кейра в одном из контрольных