"Борис Зубков, Евгений Муслин. Парадокс Власа Уварова ("Изобретатель и рационализатор", 1973, N 8)" - читать интересную книгу автора

недефицитны. Для постройки опытного образца необходим простейший
электрифицированный инструмент: клепальная скоба, дрель, рубильный молоток
и аппарат аргонодуговой сварки. Подробная калькуляция и расчеты по
трудоемкости приложены к официальному отзыву. Тематически рассматриваемый
аппарат близок к нашей институтской проблематике. Но, - бородатый юноша
развел руками, - тут я должен вас огорчить. Все лаборатории перегружены,
завалены срочными и сверхсрочными разработками. Воткнуть магнитостат в
план раньше чем через лет пять-шесть нечего и думать. Вам от этого,
конечно, не легче, но такое положение естественно. По закону
Бернала-Мальтуса с каждым годом все больше изобретений будет оставаться на
бумаге: новые идеи множатся в геометрической прогрессии, в материальные
возможности общества - в арифметической.
- Да вы, батенька, не огорчайтесь, - профессор спешил позолотить Власу
Константинычу пилюлю. - Неприятно, конечно, все понимаю. Идея, так
сказать, кровная, выстраданная. Не терпится увидеть в металле, в полете.
Но что поделаешь? Во всяком случае, первое препятствие вы уже преодолели.
Нас, ученых-обскурантов убедили. Ну, а железки - дело наживное.
Попробуйте-ка поговорить у себя на заводе. Институт, мол, поддерживает, но
сейчас никаких практических возможностей нет... - профессор развел руками.
- Попытайтесь все-таки. Уж опытный образец помогут, наверное, сделать.
Влас Константиныч никак не мог осознать, в чем его утешают. Он молча
заворачивал синюю тетрадку в газету, а душа ликовала. Идею одобрили! И не
где-нибудь, а столичном институте. Теперь все убедятся, что это не заскок,
не химера, а реальное дело. Он зашпилил для верности карман пиджака
английской булавкой. Еще раз незаметно пощупал тетрадку.
- Ну, желаю успеха, - профессор привстал. - Придумаете что-нибудь
новенькое, милости просим. Приезжайте, присылайте без всяких там
официальных церемоний.
Влас Константиныч растроганно пожал профессору руку, попрощался с его
молодыми симпатичными сотрудниками. Скорей бы теперь на завод, за дело.
Когда он уже был за углом, послышались торопливые шаги.
- К метро? Тогда нам по пути.
Это был Прокофьев, Видно, Платон Иваныч очень спешил, потому что
запыхался и выскочил на улицу совсем раздетый, хотя накрапывал дождь.
Квартал они прошли молча.
- Кстати, - нарушил молчание Прокофьев, - ваше "яйцо" профессору
действительно пришлось по душе. Зацепило старика за живое. Очень уж,
говорит, остроумно задумано. Если бы не перегрузка наших лабораторий...
Позвольте дать вам один совет. Не очень настаивайте, если на заводе
откажут. Идея новая, необычная, все может быть. Главное - не писать никуда
жалоб. Зря только время потратите и нервы. У всех план, все своими делами
заняты. Приезжайте-ка лучше к нам. Вместе обмозгуем, как быть. Ну,
счастливо!
Прокофьев улыбнулся ему на прощание и свернул в переулок.


Два психических процесса, говорят психологи, не могут происходить
одновременно. Радостный подъем, переполнивший Власа Константиныча, просто
не оставлял в его мозгу ни одного нейрона, свободного для опасений. Но
вскоре начались неприятности. Главный инженер, к которому пришел Влас