"Ефим Зозуля. Мастерская человеков (Роман)" - читать интересную книгу автора

Мастерской, быстро укрепились, срок для переделки был упущен, и теперь было
неизвестно, что с ними делать.

Глава семнадцатая

Примерно в это время, то есть время крайних затруднений Мастерской
Человеков, как-то в полдень пришел хорошо одетый гражданин в рыжем костюме,
с двумя самопишущими ручками в кармане, с довольно холеным лицом, но все же
с печатью работоспособности во всем облике. У него были внимательные глаза,
необычайное спокойствие и такое умение якобы равнодушно и неторопливо
говорить, что его речам внимали больше и они были во много раз
убедительнее, чем если бы они произносились в самом бешеном темпе и с самой
огненной страстью. У него были свои интонации, которые сообщали певучесть
фразам и как бы говорили: "Странно, как вы этого сами не понимаете,
непонятно, как вы сами не догадались".
Фамилия его была Кумбецкий. Это был большой практик, человек, сведущий
по всем вопросам, причем по каждому вопросу знал столько подробностей, и
самых свежих, что невольное уважение окружающих, как правило, сопровождало
концы его речей в тех случаях, когда начала встречались с недоверием. Эти
мелочи, изобличавшие в нем глубокое знание предмета, делали реальной самую
отвлеченную идею. Они приближали смутную мысль к реальному осуществлению.
Он много ездил по Европе, но работал и в Москве. Был не то торговым
агентом, не то специалистом сразу пo многим отраслям. Но, так или иначе, в
своих советах и сведениях, которые он щедро расточал, он не проявлял
корыстной заинтересованности. Он был прирожденный любитель деловой и
всяческой целесообразности.
Войдя в Мастерскую, он наткнулся на двух людей, которые сидели в
приемной за маленьким столиком и Один из них печально рассказывал другому:
- Понимаете, это очень-очень печально. Я сделал двух мещан, не знаю,
как быть с ними, и боюсь сознаться Латуну. Он в достаточной мере угнетен
нашими неурядицами, и о переделках, связанных, конечно, с большой тратой
материалов, он и слушать не захочет. А что мне с ними делать? Вот я сделал
вас вместо жениха для девушки, и, откровенно говоря, вы единственный, из-за
которого пока не было неприятностей. Со всеми остальными были. Вы живете в
городе, меня мало отягощаете. Те деньги, которые мы платим вам за участие в
заседаниях, помощь в работе и консультацию, невелики и не вызывают
разговоров. Требования у вас небольшие. Вид у вас приличный, скромный.
Словом, с вами как-то получилось ладно. А ведь могли быть крупные
неприятности!.. Ведь я для вас не пожалел эликсира интеллектуальности...
Счастье, что Латун не знает вашего происхождения. Кстати. Заклинаю вас.
Берегите свято тайну. Но что мне делать с двумя мещанами? Заказ был на двух
нормальных, порядочных людей, причем заказ это внутренний, для экспедиции.
Но пока их никто не берет, и меня уже начинают упрекать за них. В самом
деле, получились самые обыкновенные, гнусные, тухлые мещане. Что мне с ними
делать? Они живут там наверху в комнатке, едят, пьют, чувствуют себя
прекрасно, круглеют, один даже отращивает себе животик - очевидно, у него
от обжорства неправильный обмен веществ. Они поют какие-то дешевые песенки,
спрашивают меня про какие-то идиотские романсы. Удивительно, как все
дешевое, обывательское, мещанское мгновенно доходит до них. Если на другом
конце города идет пошлая пьеса, они узнают о ней мгновенно. Как они чутки к