"Ефим Зозуля. Мастерская человеков (Роман)" - читать интересную книгу автора

Капелову пришлось исполнить данное обещание - привлечь его к работе в
Мастерской. Делать он ничего не умел, этот заморыш, но на совещаниях он мог
выступать с какиминибудь характеристиками и замечаниями. Да, эликсир был
влит в него в изрядном количестве! Но это будет иметь и печальные
последствия! Не один человек будет жертвой этого безумного акта Капелова -
ведь он долил эликсир водой, и за интеллектуальные способности Муреля
многие будут расплачиваться глупостью, бестактностью, может быть, даже
идиотизмом.
Когда Латун сообщил ему о заказе на властного человека и об интересном
образце, который взялся доставить Кнупф - а уж раз он взялся, так он
доставит, Капелов оживился, вызвал Муреля, и в назначенное время большая
комната, специально отведенная для заседаний, была торжественно убрана,
стол покрыт синим сукном, вокруг него расставлены стулья, и перед каждым
стулом лежала повестка. На повестке значилось:

ЗАСЕДАНИЕ ПРАВЛЕНИЯ
МАСТЕРСКОЙ ЧЕЛОВЕКОВ
Повестка дня:
1) Вопрос о создании властного человека в масштабе заведующего
карточным клубом и гостиницей.
2) Текущие дела.

На собрание пришли, кроме Латуна и Капелова, Кнупф, Ориноко, Камилл,
Мурель, Батайль и бывший портной из Берлина Карташевич, который готовил
проект типа модных женщин. Его пока никто не проверял.
Он что-то делал в своих комнатах, иногда оттуда доносились дикие
визги, но ничего готового Карташевич еще не предлагал.
- Ну-с, - начал Латун. - Нам предстоит сегодня нелегкая задача. Нам
нужно создать властного человека, который мог бы с достоинством управляться
с карточным клубом и гостиницей. Кто желает по этому вопросу высказаться?
Говорунов было мало в правлении Мастерской Человеков, и Капелов
выжидательно посмотрел на Муреля: говори, мол, иначе что тебе тут делать.
Мурель заговорил:
- Уважаемые граждане! Если вдуматься, то властные люди ничем особенно
не отличаются от невластных.
Если к ним приглядеться, то они порой слабее самых безвластных. Но их
все же отличает некое умение пользоваться, главным образом, слабостью
окружающих. В конце концов, тут дело в приемах. Нужна только техника. Все
дело в технике. Надо уметь корректно третировать окружающих. А иногда и
некорректно. Надо иметь хмурое лицо и вообще такой вид, точно нам все
известно и все, по крайней мере наполовину, надоело. Хорошо для этого
опускать углы губ, а смотреть большей частью вниз, не нагибая головы.
Говорить надо мало. Надо все отрицать, никого не хвалить. Вот этот
колониальный полковник, который будет нам служить образцом, - я тоже не раз
видел его в городе, - именно такой тип. Не думаю, чтобы он в самом деле был
особенно властным человеком. Вообще все люди обыкновенные. Все зависит,
конечно, от обстоятельств. А его поведение - профессиональное, выработанное
нелегкой жизнью, вынужденное. У теперешних европейских офицеров снобизм
наигранный, их гордость - не гордость "достойного отпрыска" знаменитого
деда и прадеда, не рыцарственность и не аристократичность. Нет, это