"Ефим Зозуля. Мастерская человеков (Роман)" - читать интересную книгу автора

- Слушайте, чего вы так бухаете, вы сломаете ворота! Что вам нужно?
По форме головы старик узнал в неизвестном человеке свое изделие. Да,
это был жених девушки, этот писатель... Но отчего он в таком бешенстве?
- Халтурщики! - кричал писатель диким, хриплым, во всем изверившимся
голосом.
Старик пожал плечами:
- Что вам нужно? Что вы орете?
- Как можно так работать? - яростно возмущался внизу писатель. - Не
понимаю, как можно так работать?
- А что такое? Что случилось?
Из окна второго этажа, где делались гении, высунулась голова Батайля,
Нельзя сказать, чтобы голова эта была красива. Кожа на его лице стала еще
более гусиной. Он несколько раз просил Капедова разгладить ее, но тому все
было некогда, точно так же, как Латуну все еще было некогда поправить
голову Капелову, чтобы он мог ею свободно поворачивать во все стороны.
Кнупфу Батайль тоже напоминал об обещании, данном в кабачке, -
подремонтировать его, но из этого ничего не выходило.
Из узких глазных щелей Батайля излучались равнодушие и презрение. Он
нисколько не был напуган неожиданным криком. Он был только обижен наглостью
и немузыкальностью его тона. Сжав губы плюющим движением, он посмотрел вниз
с брезгливо-плачущим выражением лица:
- Что вы орете? Чего вы орете?! Вы же мешаете, черт возьми, работать!
Ведь мы же тут заняты серьезным делом. Мы сейчас делаем гениального певца!
Понимаете, мы делаем как раз тонкую мережку на его барабанных перепонках, а
вы орете! Ну, что это такое, в самом деле! Он же потом будет врать на
концертах до безобразия! Что вы делаете!
Немного высунувшись из окна и заметив хозяина, он с упреком старшего
служащего, с которым серьезно считаются, пожаловался:
- Послушайте, я откажусь работать. Мы же вам тут делаем не ослов, а
гениев, вы же требуете чистой работы, а покою нет! Не понимаю! Около самой
поганой, паршивой больницы какой-нибудь, где болеет и умирает заурядная
дряхлая человечина, стоят какие-то деревца, есть пустырек, садик
какой-нибудь, парк, ну, словом, обеспечена хоть какая-нибудь тишина. А тут,
где такая ответственная работа, каждая свинья может подойти и орать! Ну,
чего вы орете? - обратился он к неизвестному. - Какое право вы имеете так
стучать кулаками в ворота?
- Да! Да! - кричал сверху хозяин. - В самом деле, я тоже спрашиваю,
почему он орет?
- Вы халтурщики! Вы мелкие жулики! - опять начал кричать писатель. -
Кому нужна такая ваша работа?! Закрыть вас надо! Разогнать вас надо! Один
только вред от вашей работы! Вот я писатель. И вот я пишу, а сравнений у
меня нет. Хочу написать "небо было, как...", а что написать после "как" -
не знаю. Все мои товарищи знают, что надо писать после слова "как",
некоторые даже прославились. А я не знаю! Что же мне делать? Какой же я
писатель без сравнений! Публика любит сравнения и требует их!
Делатель певцов, подняв один глаз к хозяину, сказал:
- Неужели это ваше изделие?.. Действительно, писатель без сравнений...
ха-ха! Что же это - хлам? Кому нужен в искусстве хлам?
Латун, как все инициативные люди, не выносил упреков и чрезвычайно
смущался. Но в данном случае он испытывал двойную досаду: не в том дело,