"Дмитрий Зотиков. Личный враг фюрера" - читать интересную книгу автора

приборы ночного видения захватили, мы в то время о таких только мечтали, и
отправились в Чечню устанавливать конституционный порядок. Скандал по армии
стоял страшный. Роту хотели расформировать и отдать весь личный состав под
военный трибунал. Потом начальство одумалось, и контрактников бросили на
"зачистки" в Урус-Мартан. Воевать ведь кому-то надо было. Командир же их, по
слухам, на полученные от Бараева деньги открыл бизнес в Санкт-Петербурге и
вскоре погиб от рук конкурентов. Вот такие дела. Впрочем, извините, я
отвлекся. Мы вышли на Пушкинскую площадь и направились вниз по Тверской.
Москва поражала своей показной роскошью и искусственной нищетой. Возле
богатых магазинов сидели таджички с детьми и хватали прохожих за ноги. У
памятника Юрию Долгорукому просил милостыню одетый в камуфляж инвалид в
коляске. Вяземцев протянул ему десятку:
- Где ногу потерял, служивый? Под Ляояном? Инвалид жадно схватил
деньги.
- Трамваем резануло в ночную смену, - не став прикидываться
десантником, честно, распознав в нас бывших военных, сказал он и за
искренность получил еще червонец.
- Вот, Серега, - Вяземцев достал портсигар, - и нас с тобой ждет вскоре
такая участь. Сядем на улице, и будем просить у народа за наши бывшие
подвиги.
- Что просить?
- Что заслужили, то и будем просить. Может, на сигареты и наскребем.
- Ладно, хватит о грустном. Расскажи, лучше, почему Мишка манекеном в
бутике работает?
- Отсутствие гражданской специальности сказалось. В армии, если
помнишь, он часами мог в засаде лежать. Вот этот опыт и пригодился после
дембеля. Стоит себе в витрине за пять баксов в час и в ус себе не дует.
- Пять баксов! Слушай, в этот магазин еще не требуются бывшие
разведчики?
- Нет, я уже узнавал. Да и не сдюжим мы. Пить нельзя, курить тоже. Бабы
опять же пялятся, а ты ни-ни.
- А за что Стрежевого из армии турнули?
- Это длинная история. Лучше он сам тебе расскажет. Да, вот мы и пришли
уже. Вяземцев остановился у огромной витрины магазина. В самом деле, в ней
стоял, сверкая черными, как смоль, усами, одетый в шикарный костюм, бывший
комвзвода второй роты капитан Стрежевой. В руках он держал толстую трость
"а-ля Черчилль". Я постучал по стеклу. Через полчаса мы втроем уютно
расположились в небольшом кафе возле ЦУМа. Народу было немного. Вяземцев
потребовал у бармена поставить "Серенаду солнечной долины" Миллера. Эту
музыку мы всегда слушали после операций, возвращаясь на базу. Как
подводники, кушающие поросенка. Под Миллера налили по сто грамм за встречу.
Стрежевой произнес тост:
- За спецназ! Спасибо, ребята, что пришли. Я уже совсем офонарел в этом
магазине. Да и проблемы у меня вчера серьезные возникли на работе. Может,
если мы опять вместе, что-нибудь придумаем? Как жить дальше, не знаю!
- Конечно, придумаем, и проблемы твои решим. Ты только пока расскажи,
за что тебя из армии попросили.
- Старая история. Катер я торпедный утопил. Последний торпедный катер
Каспийской военной флотилии. Михаил, не торопясь, выпил, вытер усы и начал
рассказывать.