"Михаил Зощенко. Опальные рассказы" - читать интересную книгу автора

Он служил в Мингрельском полку Кавказской гренадерской дивизии. В
девятнадцать пет его произвели в поручики, за храбрость наградили боевыми
орденами и присвоили чин штабс-капитана. О подвигах молодого офицера писали
газеты и журналы. Два года на передовой. Бои, - один страшнее другого.
Ранения. Контузии. Отравления газами. Тяжелые операции. Пришло то, чего он
больше всего боялся - одиночество, меланхолия, надломленное сердце,
истощение нервной системы, неверие в собственные силы и это, пожалуй, самое
страшное для будущего писателя.
Михаил Зощенко вошел в литературу в самом начале двадцатых годов. Он
принес в искусство опыт человека прошедшего через три войны - Первую
мировую, гражданскую и революцию. Его путь в искусстве был трудным и
сложным. Он перепробовал множество профессий: комендант почтамта, сапожник,
актер драматического театра, милиционер, телефонист, агент уголовного
розыска, инструктор по птицеводству, делопроизводитель, секретарь суда,
кондуктор трамвая, счетовод...
М. М. Зощенко начал с произведений очень сильных, уже первая его книга
"Рассказы Назара Ильича Синебрюхова" - (1922) говорила о том, что в
литературу вошел писатель с особенным, ни на кого не похожим голосом. Герой
его рассказов Синебрюхов говорил:
"Каким ни на есть рукомеслом займусь - все у меня в руках кипит и
вертится".
Стрелочник спрашивает Аполлона Переленчука, героя повести "Аполлон и
Тамара", собиравшегося покончить самоубийством:
" - Знаешь ли какое ремесло?
- Нет.
- Это худо, - сказал стрелочник, покачав головой- - Как же это, брат
без рукомесла жить? Это, я тебе скажу, немыслимо худо! Человеку нужно
непременно понимать рукомесло..."
Стрелочник устраивает Аполлона Перепенчука на работу могильщика, и в
этом ясно звучит ирония автора по отношению к людям, занятым только
переживаниями и пустопорожними рассуждениями.
Комический сказ, созданный писателем обличал мещанина. Он прорывался
сквозь шквал жизненного уродства. Он вносил в ряды "уважаемых граждан" и
"нервных людей" смятение и беспорядок.
Получив иа фронте хроническое заболевание сердца М. М. Зощенко глубоко
заинтересовался вопросамм психоанализа. У букинистов Ленинграда, Москвы,
Киева, Харькова, Одессы, Воронежа он доставал книги Зигмунда Фрейда, изучал
йогов, читал Кафку, Пруста, Ницше. Собрал обширную литературу о Достоевском,
пытаясь проникнуть в его внутренний мир. Увлекся психиатрией, генетикой,
парапсихологией, философией, физиологией. У него завязались добрые,
дружеские отношения с академиком И. П. Павловым профессором Л. С. Штерн,
селекционером И. В. Мичуриным.
Двадцать лет он вынашивал замысел своей Главной Книги - самой умной и
самой человечной, талантливой и мудрой.
В годы Второй мировой войны он находился в эвакуации в Алма-Ата.
Москвичи и ленинградцы, киевляне и одесситы, именитые деятели литературы и
искусства чаще всего встречались на толкучке, где можно было все продать и
все купить.
По вечерам, снедаемый тоской, М. М. Зощенко приходил в нетопленный
павильон киностудии, где полуголодный Сергей Михайлович Эйзенштейн снимал