"Михаил Зощенко. Рассказы" - читать интересную книгу автора

Тут сразу после этих слов и подтвердилась драка. Началось.
А кухонька, знаете, узкая. Драться неспособно. Тесно. Кругом кастрюли и
примуса. Повернуться негде. А тут двенадцать человек вперлось. Хочешь,
например, одного по харе смазать - троих кроешь. И, конечное дело, на все
натыкаешься, падаешь. Не то что, знаете, безногому инвалиду - с тремя ногами
устоять на полу нет никакой возможности.
А инвалид, чертова перечница, несмотря на это, в самую гущу вперся.
Иван Степаныч, чей ежик, кричит ему:
- Уходи, Гаврилыч, от греха. Гляди, последнюю ногу оборвут.
Гаврилыч говорит:
- Пущай, говорит, нога пропадает! А только, говорит, не могу я теперича
уйти. Мне, говорит, сейчас всю амбицию в кровь разбили.
А ему, действительно, в эту минуту кто-то по морде съездил. Ну, и не
уходит, накидывается. Тут в это время кто-то и ударяет инвалида кастрюлькой
по кумполу. Инвалид - брык на пол и лежит. Скучает.
Тут какой-то паразит за милицией кинулся. Является мильтон. Кричит:
- Запасайтесь, дьяволы, гробами, сейчас стрелять буду!
Только после этих роковых слов народ маленько очухался. Бросился по
своим комнатам.
"Вот те, - думают, - клюква, с чего ж это мы, уважаемые граждане,
разодрались?"
Бросился народ по своим комнатам, один только инвалид Гаврилыч не
бросился. Лежит, знаете, на полу скучный. И из башки кровь каплет.
Через две недели после этого факта суд состоялся.
А нарсудья тоже нервный такой мужчина попался - прописал ижицу.


На живца

В трамвае я всегда езжу в прицепном вагоне.
Народ там более добродушный подбирается.
В переднем вагоне скучно и хмуро, и на ногу никому не наступи. А в
прицепке, не говоря уже о ногах, мне привольней и веселей.
Иногда там пассажиры разговаривают между собой на отвлеченные
философские темы - о честности, например, или о заработной плате. Иногда же
случаются и приключения.
На днях ехал я в четвертом номере.
Вот два гражданина против меня. Один с пилой. Другой с пивной бутылкой.
Бутылка пустая. Держит человек бутылку в руках и пальцами по ней щелкает. А
то к глазу поднесет и глядит на пассажиров через зеленое стекло.
Рядом со мной - гражданка в теплом платке. Сидит она вроде сильно
уставшая или больная. И даже глаза по временам закрывает. А рядом с
гражданкой - пакет. Этакий в газету завернут и бечевкой перевязан.
И лежит этот пакет не совсем рядом с гражданкой, а несколько поодаль.
Гражданка иногда косо на него поглядывает.
- Мамаша! - говорю я гражданке. - Гляди, пакет унесут. Убери на колени.
Гражданка сердито посмотрела на меня, сделала таинственный знак рукой
и, приложив палец к своим губам, снова закрыла глаза.
Потом опять с сильным неудовольствием посмотрела на меня и сказала:
- Сбил ты меня с плану, черт такой...