"Александр Зорич. На сладкое" - читать интересную книгу автора Хармана поерзала на стуле, не то устраиваясь поудобнее, не то борясь
таким образом с волнением, за которое, впрочем, с легкостью можно было принять ее желание находить в происходящем с послом именно то, что ей хотелось бы в нем находить, и робко спросила: - Он действительно отравлен? - Не имеет значения, - ответил Саф. - Ни малейшего, - согласился с ним Главный Гонец. После паузы, в протяжение которой шут глубоко зевал в сложенные лодочкой ладони, Саф пробормотал: - Впрочем, о случившемся стоит сообщить нашему крикуну. Кто здесь Главный Гонец? Главный Гонец удрученно развел руками: - Один я идти не могу. - Один вы и не пойдете. Мы отправимся вместе, заодно и разомнемся. А вам, Хармана, советую хорошенько присматривать за телом, чтобы оно не сбежало. Семи лет отроду, Динноталюц, предоставленный попечению двух небывало необъятного летнего дома, изобилующего всевозможными пристройками, чуланами и чердачными каморками. Обнаружив его исчезновение, тетки подымали на ноги всю прислугу и Динноталюц мог подолгу утолять свое детское тщеславие, упиваясь воплями "Тал, Тал, куда же ты запропастился?" и истыми призывами конюха к его варварскому амулету: "Дай, копытце, верный знак, Где укрыт мой господин, Господин Кафайралак". Но однажды - позже Динноталюц узнал, что соответствующие указания поступили от отца, которому пожаловался суровый конюх, потерявший из-за его проделок веру в чудодейственную силу копытца - тетки не пожелали подымать тревогу и он целый день просидел в одном из своих излюбленных укрытий, внимая не то сверчкам, не то птицам (он был не в состоянии разобраться даже в этом, столь сильны были обида и разочарование). Нечто подобное Динноталюц испытывал и сейчас, спустя сорок с лишним лет, лежа на пыльном ковре и притворяясь умершим от неведомого яда, притворяясь, как он понимал, исключительно убого и безыскусно. Ему, конечно же, никто не поверил, и в свете этого уход Сафа и Главного Гонца представлялся неоценимым подарком судьбы, избавившим посла от их обидных колкостей и, вместе с тем, подарившим ему шанс пусть ненадолго, пусть на несколько мгновений, стать единственным благодарным обладателем блеска застенчивости Харманы, не его жены. Затаив дыхание, Динноталюц осторожно повернулся на другой бок и приоткрыл |
|
|