"Александр Ильич Зонин. Морское братство " - читать интересную книгу автора

приблизились ко льдам. В нижних слоях облаков появился ледяной отблеск, а
вода загустела. Пленка ледового сала сгладила зыбь.
- Шуга, товарищ капитан, - сказал Колтаков, оставляя в стороне острую
торосистую глыбу.
Передний корабль уже входил в пепельную равнину льда, переходившую в
желтоватое поле сплошной ледяной каши; еще дальше залегла серо-голубая
граница блинчатого льда. Корабль скоро достиг этого рубежа, и рассеченный
ледовый покров выглядел с мостика узором из заиндевевших опавших листьев.
- Нерпы, товарищ капитан третьего ранга. Ох, и сколько же их! -
внезапно воскликнул Колтаков.
В пятидесяти метрах по носу - на льдине - лежала группа зверей. Они
поднимали головы, рассматривали любопытствующими черными бусинками
надвигающийся корабль и вдруг стремительно бросились в разводья. Все стадо
скрылось под водой, но одно большое животное плыло навстречу льдине. Нерпа
оперлась широкими ластами на закраину ледового плота, сильным рывком подняла
туловище из воды и скользнула в убежище между двух торосов.
- Ох, просится под выстрел, - сказал, распахивая дверь рубки, старпом
Бекренев.
- А зачем стрелять? - с усмешкой спросил Долганов, зная, что последует
гастрономическая агитация. И действительно, Бекренев стал уверять, что
печень нерпы "мировое блюдо", что в кают-компании обрадуются свежей закуске,
так как консервы всем опостылели.
- Чудесно, - согласился Долганов. - Но сейчас некогда.
Он кивнул на концевой транспорт, из-за которого отставал миноносец.
Вдали уже дымили линейные ледоколы, корабли охранения стопорили машины,
остальные транспорты, перестроившись в кильватерную колонну, втягивались в
канал.
- Вот подгоним этого соню и постреляем, - успокоил он старпома и
приказал увеличить ход. Расталкивая слабый лед, миноносец обежал вокруг
транспорта и проложил широкую дорогу чистой воды. Американец понял
молчаливое приглашение, и за его кормой заметно увеличилась струя.
- Красноречивее всяких сигналов, - объявил штурман, когда Николай Ильич
вновь перевел телеграф на "малый".
"Упорный" был теперь на траверзе другого миноносца своего дивизиона, и
Николай Ильич, приветственно махнув товарищу рукой, разрешил охоту.
- Только, чур, Алексей Иванович, не стрелять по зверям в воде. Утопим
зря и не вытащим!
- Конечно, конечно, - откликнулся помощник и торопливо выпустил
несколько пуль.
Нерпы не переменили даже своих мест на льдине. Николай Ильич отобрал у
Бекренева винтовку.
- Нехорошо перед народом срамиться, старпом, очень нехорошо.
Этого не следовало говорить. Алексей Иванович Бекренев не понимал
шуток. А тут еще штурман, бравший пеленг, крикнул:
- Видно, цель великовата.
Бекренев нахохлился и стал похож на боевого петуха. Он покосился в
сторону штурмана, строго взглянул на краснофлотцев и попытался принять вид
безразличного наблюдателя.
Долганов несколько раз прицеливался и опускал винтовку. Хотелось убить
большого тюленя, да так, чтобы без хлопот взять на борт, и вот он