"Эмиль Золя. Творчество" - читать интересную книгу автора

разгуливало по просторной комнате, накрывало ее раскаленной пеленой,
растекалось, как расплавленное золото, по убогим обломкам мебели,
подчеркивая их жалкую нищету.
Клода начало тяготить молчание. Ему захотелось сказать девушке хоть
что-нибудь, просто так, из вежливости, а главным образом чтобы развлечь ее,
но слова не шли ему на язык, и он ничего не выдавил, кроме:
- Как вас зовут?
Она подняла на него глаза, которые перед тем закрыла как бы в полусне.
- Кристина.
Он спохватился. Ведь он тоже не сказал ей своего имени, они находились
здесь бок о бок со вчерашнего вечера, не зная ничего друг о друге.
- А меня зовут Клод.
Взглянув на нее, он увидел, что она смеется. Это был веселый,
прелестный, девичий и в то же время мальчишеский смех. Ее насмешило
запоздалое знакомство. Потом ей показалось смешным другое.
- Подумайте! Клод, Кристина, ведь наши имена начинаются с одной буквы.
Опять наступило молчание. Клод щурился, весь уйдя в работу, вдохновение
захлестнуло его. Но внезапно заметив, что терпение ее истощается, и
опасаясь, как бы она не переменила позы, он сказал первое, что пришло ему в
голову:
- Становится жарковато.
Она чуть не прыснула от смеха; с тех пор как она перестала бояться
Клода, природная веселость сказывалась помимо ее воли. Жара становилась все
нестерпимей, кожа девушки увлажнилась и побледнела, стала молочно-белой, как
камелия; у нее было такое ощущение, словно она лежит не в постели, а в
ванне.
- Да, немножко жарковато! - серьезно ответила она, смеясь глазами.
Тогда Клод добродушно заметил: - Это из-за солнца. Но ведь это неплохо!
Хорошо, когда солнце прожарит кожу... Вот вчера, например, когда мы стояли
под дождем у ворот, солнышко было бы особенно кстати.
Оба расхохотались, и он, довольный, что разговор наконец завязался, не
вдаваясь в особые подробности, не добиваясь правды, начал расспрашивать ее о
вчерашнем приключении только затем, чтобы занять ее и продолжать рисовать.
Кристина в нескольких словах рассказала ему, что произошло. Вчера утром
она выехала из Клермона в Париж, где должна была поступить лектрисой к
госпоже Вансад, вдове генерала, богатой пожилой даме, живущей в Пасси.
Обычно поезд прибывал в девять часов десять минут; обо всем было договорено;
горничная генеральши, которую Кристина должна была узнать по черной шляпе с
серым пером, встречала ее на вокзале. Но случилось так, что поезд, в котором
ехала Кристина, за Невером был задержан сошедшим с рельсов товарным поездом.
Отсюда начались все недоразумения и задержки, - сперва сидели в вагонах,
потом пассажиров высадили, оставив только багаж, затем им пришлось три
километра идти пешком до станции, где был сформирован вспомогательный
состав. Таким образом, потеряли два часа да еще два из-за расстройства
графика движения поездов и в Париж прибыли в час ночи, опоздав на четыре
часа.
- Действительно не повезло! - вставил Клод все еще недоверчиво, однако
начиная проникаться естественностью развития этой истории. - Итак, никто
вас, значит, не встретил на вокзале?
Горничной госпожи Вансад, вероятно, надоело дожидаться, и Кристину