"Григорий Злотин. Коулрофобия" - читать интересную книгу автора

для народной нравственности учреждение, как цирк, примется что было сил
вербовать себе пособников? Или вы полагаете, что, например, заика-жонглер
или старый укротитель барсуков - благонадежны? Ха-ха. Цирк кишмя кишит
изменниками, которые только и ждут благоприятного момента, чтобы примкнуть к
бунтовщикам. И не следует ли из этого самым естественным образом то, что
заведя группу сообщников в цирке, мой соперник немедленно станет
перебрасывать мостки в другие жизненно важные учреждения и плести там нити
заговора?"

Набережная кончилась, и мимо потянулись покатые, как волны, холмы
долины Аа. Голова у меня кружилась, и сердце бешено стучало. "Теперь так.
Почему, спросите вы у меня, мой соперник польстился на должность клоуна?
Почему не на место судьи, градоначальника, генерал-аншефа, министра? Пф! Вы,
конечно, думали застать меня врасплох этим вопросом. Но я ждал этого
вопроса. Это детски-наивный вопрос. Этот ваш так называемый вопрос выдает
полное незнакомство с теорией заговоров, и в особенности - с отечественной
историей! Я смеюсь над вашим вопросом. Прежде чем спорить со мной, почитайте
для начала хотя бы проф. Устрюкова-Карамчевского, нашего несравненного
Геродота! И вы сразу же поймете то, что и так ясно каждому ребенку: в нашем
герцогстве, согреваемом неусыпной заботой министерства нравственности,
возмутительные речи дозволяются только клоунам. Вообразите же, в какую
пучину ввергнется наша отчизна, если все время умножающиеся ватаги клоунов
начнут слоняться по всему краю, распространяя в народе крамолу?!" Я невольно
огляделся. Где-то здесь, среди холмов, хоронятся зачинщики смуты, и один из
них уже припас для меня за пазухой заржавленный кривой нож.
Я в опасности. Да что там я! Опасность угрожает всему краю! Нужно
незамедлительно предупредить власти! Я повернулся и бросился бежать к центру
города.
Уже на углу Штайндамм и Рыночной я понял, что что-то не так. Что-то
новое, странно зловещее появилось в лицах прохожих. Все они словно
передразнивали меня. Отчего полицейский на перекрестке вращает свой жезл
точно так же, как я, когда еще месяц назад я на манеже изображал
полицейского? Почему вон тот господин в открытом автомобиле нажимает на
резиновую грушу клаксона таким же жестом, как это делал я, разъезжая по
опилкам в моем малиновом кабриолете? А эта дама? с какой стати на ней
полосатая шляпка?! Это я, я, я бегал по цирку в полосатой шляпке,
представляя важную даму из общества, а мой напарник Макслиндер целовал мне
ручку и подносил огромный букет из разноцветных мочалок! Это мой, мой, мой
номер!
Страшная догадка пронзила меня. Я недооценил своего противника. Похоже,
что заговор далеко продвинулся за эти дни. Все люди, которых я сегодня видел
на улице: дети, няньки, дворники, солдаты, чиновники, пожарные,
коммивояжеры, все они - тоже клоуны. Всех их уже успел совратить занявший
мое место самозванец. В крайнем волнении я несся по улице, пристально
всматриваясь в картонные лица пешеходов. Все они: старики на крыльце
богадельни им. царя Соломона, зеваки подле кинотеатра теней, которым уже
пять лет управляет дух его покойного владельца, едоки риса в китайской
харчевне "Фортунa Стикса"... все они - проклятые гансвурсты, арлекины,
петрушки! Погодите, я еще доберусь до вашего дьявольского кукольника,
который дергает вас за нитки из-за кулис. Кое-кто, глядя на меня, улыбался.