"Феофан Злоправдов. Отелок котелка (Психоделическая фантаскошмария)" - читать интересную книгу автора

- А на сухую-то пельмешки в горле застрянут, - протянул
я в пространство и пощекотал одним пальцем животик соседки у
самой резинки трусиков. Она громко хихикнула. - Устами мла-
денцев и обнаженных дев глаголит смеющаяся истина, - про-
возгласил я, не убирая палец, чувствуя, что сразу за резин-
кой начинается восхитительный островок поросли, но не реша-
ясь туда переправиться под бдительным взором Эллочки.
- Хоть бы раз с собой притащил, - проворчала чувин-
ка-картинка, хлопая на стол "белоголовку".
- А то я не таскал! - искренне возмутился я.
- От тебя дождешься! Все, что ты таскаешь, это всяких
охламонов, которых если вперва не постирать, то приходится
потом стирать простыни...
Я ничего не ответил, потому что занимался головкой. Бу-
тылочной, разумеется.
Пока разливал по рюмкам, в голове плясали радостную са-
рабанду. Наконец-то можно отставить пассивный алкоголизм
вдыхания паров от своего знакомца и заняться эксперименталь-
ной проверкой совокупления пельменей и водки в моем желуд-
ке!..

4

Дальше почему-то опять провал. Заполняю. Смутные крив-
лялись тени на обшарпанных ступенях, белоснежные колени я
ласкаю языком... Вот это уже неплохо. Обидно будет, если за-
буду. Впрочем, что там неплохо - гениально! Сам от себя не
ожидал. Не хуже, чем "Шелковый, тревожный шорох в пурпурных
портьерах, шторах полонил, наполнил скоро смутным ужасом ме-
ня..." Феофан Аллан Зло...
И полумрак в комнате, и огромная луна за окном, и поче-
саться охота, но неприлично, и мысли, мысли... голубые, пур-
пурные, круглые, колючие, как небритый ежик, мысляны-велика-
ны и мыслютки-малютки... Все разные, но все об одном. Неуели
такова участь поэтов, к коим я имею скромность себя причис-
лять: писать о жизни, думать о жизни, но самому, практичес-
ки, не жить?
Впрочем, провал заполнен. Поехали!..

5

Была Эллина комната для гостей. Был включенный ночник
на столике в углу. И был полумрак.
Должно быть, мы играли в Пакокобану6 поскольку лежали
рядком на нерасстеленной кровати и жмурились на воображаемое
солнце во мраке под потолком. То есть, мы - это я и люби-
тельница загорать. Моя рука по-братски покоилась на ее груд-
ке, поигрывая твердым соском. А я лежал и пытался вспомнить,
оправдал ли ее надежды или все еще впереди?.. Проклятый
склероз!