"Степан Павлович Злобин. По обрывистому пути. Часть 2 " - читать интересную книгу автора

Она любила Ивана Петровича, не жалела, что вышла за него замуж, что
поехала с ним в эту глушь. Она рада была, что в тяжелые недели его
смертельной болезни была с ним неотлучно, и с уверенностью могла сказать,
что не напрасно сидела возле него дни и ночи, заставляя смерть отступить.
Теперь у нее появилось к нему новое, более полное "материнское" чувство,
которого не было раньше и которое вообще присуще женской любви к мужчине,
как ее непременный составной элемент. И все-таки вот едва он снова встал на
ноги, он" опять от нее отрывается и уходит.
Фрида своим присутствием как-то сняла это ощущение одиночества, и Юлия
после долгого периода молчаливой задумчивости стала вдруг веселее. Теперь
уже она систематически ходила работать в больницу, как будто до этого и не
подавала заявления об уходе с работы.
- Я уверена, Юля, что из тебя получится замечательный врач, настоящий,
серьезный, - сказала Фрида, после того как они вдвоем провели в больнице
прием: доктор и Павел Никитич вместе выезжали на три дня в тяжелый очаг
эпидемии.
- Не знаю, я ничего не знаю, Фрида, - отвечала Юля.
Она не раз уже думала о разговоре, который Фрида завела в день своего
приезда. Но разговор этот так и остался безрезультатным. Ни Юлия, ни Иван
Петрович не обсуждали этой темы практически окончательно.
- А что же твой супруг и господин? Он отпустит тебя? Или он из породы
Отеллр?
- К сожалению, нет, - сорвалось у Юли.
- Почему к сожалению?! - удивилась Фрида. - Если не из породы Отелло,
то, значит, он настоящий мужчина и человек. Уважаю! Значит, ты едешь?
Юлия Николаевна призналась, что и сама окончательно ни на что не
решилась, да и разговора с мужем еще не было. Кроме того, она решила искать
свое место не в меди-дине, а в литературе...
- Вот это, скажу я, никак не серьезно, - решительно возразила Фрида. -
Погляди на лучших писателей: Чехов - врач, Вересаев - врач, Гарин - путеец.
Нет, ты напрасно! Заняться литературой будет не поздно, когда поучишься,
поживешь с народом! Говори со своим повелителем да скорей посылай бумаги на
курсы. Едем в Питер... Ах как интересно живется! Кипит! Все кипит!
Курсистки - самый живой общественный элемент. Мальчики отстают. В рабочих
кружках, в демонстрациях, на студенческих сходках - везде смелее звучит
голос женщины. Знаешь, Юлечка, женщины в новом столетии сыграют такую важную
роль...

- Поскольку, я слышал, они играли важную роль ещё со времён Лизистраты,
увековеченной господином Аристофаном! - неожиданно пробасил Баграмов из-под
окна Юлиной комнаты, где сидели подруги.
- Ах как хорошо подслушивать, почтеннейший доктор! - иронически
воскликннула Фрида.
- Вот что уж брехня, то брехня! - отозвался Баграмов. - Я не
подслушивал, а нарвал букет, чтобы поднести его Юльке, и слышал, по правде
сказать, только последнюю реплику Лизистраты.
- Кто Я - Лизистрата?! Я?! Вы меня оскорбили! Стреляться! К барьеру! -
воскликнула Фрида.
Баграмов бросил в окно охапку нарванных в садике цветов и сам вслед за
ними перемахнул через подоконник в комнату.