"Степан Павлович Злобин. По обрывистому пути. Часть 1 " - читать интересную книгу автора

скарлатины и каких-то долгих осложнений мать растила вегетарианцем.

- Толстовство опасно распространяется в самом молодом поколении, - с
шутливой серьезностью сказала красивая черноглазая Фрида.
- Если бы, Фридочка, их сиятельство старый граф имели влияние только в
вопросах выбора между ветчиной и сыром, то беда была бы еще не так велика, -
отозвался Володя Шевцов. - Но их сиятельство сочинили все эти штучки
последовательно: в первых статьях - "никого не ем", во вторых - "никого не
ненавижу" - даже врагов люблю, в третьих - "ни на кого не ропщу"... И если
это новое христианство распространится, то Витте выбросит из бюджета империи
содержание жандармов. Кому они будут нужны?!
- Беспокоишься, что жандармы останутся безработными? - засмеялся Федя.
- Володя, Володя! А разве уж так обязательно кого-нибудь ненавидеть? -
спросила Сима, которая всех любила и, казалось, была создана для того, чтобы
весь мир оделить бутербродами.
- Для растений - необязательно, а для человека в этом условие жизни, -
вместо Володи резко ответила Фрида.
- Разве правда марксистов в ненависти? - спросила Сима.
- Смотря к кому! - пожала плечами Фрида.
- Симочка у нас простота, Фридуся, - сказал коренастый и грубоватый
Вася. - Сколько ни старайся, до неё всё равно не дойдет.
- Васька дурак! - обиделась Сима на брата. - Вам, господин мизантроп,
конечно, с кровавым ростбифом? - спросила она Володю, приготовляя бутерброд.
- С самым кр-ровавым! - патетически ответил Володя.
- Крови жажду, крови! - возбужденный общими разговорами, выкрикнул Витя
Известную фразу из "Трагика поневоле", которого Коростелев недавно читал у
них в доме.
- Господа! Мне случайно стало известно,- сказал Вася Фотин, - что
Константин Константинович принес с собой новый рассказ. Надо его упросить
почитать. Он ведь сам ни за что не предложит...
- Он принёс не для чтения вслух! - покраснев, заявила Сима. - И ты не
имеешь права... Я про этот рассказ сказала тебе по-братски...
- Да ну тебя, Симка, с причудами! - отмахнулся Вася. - Я узнал про него
без тебя: стал вешать шинель - в темноте уронил два чужих пальто. Упала
бумага. Посмотрел на свету - "В сухих ковылях", рассказ Константина
Коростелева. Я и сунул по принадлежности, в ближний справа карман. Вот и
все. Если даже автор принес для прочтения тебе одной...

- А какое ты право имеешь читать бумаги, которые выпали из чужого
кармана?! - напала Сима с неожиданным для всего ее мягонького существа
непримиримым пылом.

- Да я же сказал тебе, что не читал!
- Если даже случайно ты обнаружил чужую тайну, то скромность и такт...

- Ну какая же тут, дурочка, тайна?! - перебил её Вася. - Константин не
влюбленная гимназистка, которая по секрету пишет стишки и прячет их под
подушку! А ты его хочешь сделать своей монополией.
- Дурак! Ненавижу тебя! - воскликнула Сима, обиженно выпятив полные
губки.