"Анатолий Павлович Злобин. День директора (очерк)" - читать интересную книгу автора

створок. Слышится мерное гудение. Створки крыши медленно расходятся в
стороны. Двигатель продолжает висеть, словно бы еще раздумывая, затем
величественно опускается в нутро испытательного блока.
- Наша проектная мощность, - говорит Поташов, - двести пятьдесят тысяч
двигателей в год, сто пятьдесят тысяч делаем для себя и сто тысяч на
сторону. Чтобы испытать двигатель в работе, нужны часы. Тут в пятьдесят
секунд не уложишься. Но технологическая цепочка не смеет прерываться. Где
же выход? Рассчитали: если сделать двести сорок испытательных стендов,
тогда сохранится ритмичность производства и каждые пятьдесят секунд будет
заканчиваться испытание очередного двигателя. Их сделали. Вот эти боксы и
тянутся в несколько рядов на десятки метров. Внизу под ними все гудит и
содрогается - работают дизели. А мы ничего не слышим: прекрасная изоляция
от шума. Все автоматизировано, манипулятор сам доставит двигатель в нужный
бокс.
В раскрытые створки крыши было видно, как двигатель опустился на
стенд. Оператор принял его. Выползли обратно захваты. Сошлись створки
крыши.
- Как вы думаете, какова общая длина наших конвейеров? - спрашивает
Поташов.
- Сорок пять километров, - отвечаю.
- Шестьдесят, - поправляет директор Поташов.
- На войне, случалось, мы делали марш-броски по тридцать километров в
сутки. Значит, мне два дня ходить не переставая, чтобы обойти лишь
конвейеры завода двигателей, одного из семи заводов КамАЗа?
- Ногами не находишься, - усмехается Поташов. - Иной день накручиваем
с водителем десятки километров, не выезжая из-под крыши.
Виктор Денисович Поташов любит свой завод, а ведь не хотел сюда ехать,
во всяком случае, не рвался. Двадцать три года проработал в Барнауле на
заводе "Трансмаш", куда приехал в 1949 году после окончания института.
Прошел весь путь по технологической лестнице - от сменного мастера до
заместителя директора завода. Так уже и решил: проработаю в родном городе
до конца жизни. Но вот в начале 1972 года поехал в московскую командировку,
и Виктора Денисовича попросили зайти в Центральный Комитет партии.
- Как вы смотрите на то, чтобы поработать на Камском автомобильном
заводе? - спросили его. - Вы дизельщик, а там как раз такой завод.
- Я домосед, - уверенно отвечал Поташов.
- Все же поезжайте туда, посмотрите. Может, и нам что-нибудь
подскажете.
Поташов полетел в Набережные Челны и увидел там поле. Никакого завода
не было и в помине. Крутились экскаваторы. Снег не успевал покрывать
разодранную землю, поле было черным. И росли из поля опоры, по которым
трудно было о чем-либо судить. Но когда Поташов познакомился с
технологическим проектом завода двигателей, его поразила новизна и
смелость, которые были в этот проект заложены.
И срок до первого двигателя был необычный - менее четырех лет. Значит,
за дело взялись серьезно.
Словом, Поташов оказался на КамАЗе. И теперь с полным основанием
считает себя коренным камазовцем.
- Про КамАЗ часто говорят, - замечает Поташов, - не завод, а выставка
достижений. Слышали, наверное?