"Анатолий Павлович Злобин. Горькие слезы" - читать интересную книгу автора

Боже мой, ты совсем не ешь.
Наташа ничего не ответила, уронила на пол вилку и затряслась от
беззвучных рыданий.
Мама быстро поставила чашку на стол и всплеснула руками, звонко
хлопнув в ладоши.
- Что с тобой, Наташенька?
- Не хочу. - Наташа оттолкнула тарелку и зажала рот рукой, чтобы
сдержать рвущийся из груди плач.
- Я желаю наконец знать всю правду, - сказала мама. - Сейчас же
рассказывай, что было в школе.
- Меня спрашивали. - Наташа уронила руки и заплакала громко и
неудержимо.
- Я так и знала, - испуганно сказала мама и опустилась на стул. - По
арифметике?
- Да-а-а. - Наташа плакала изо всех сил.
- Учебный год только начался, а ты уже приносишь домой такие подарки.
И, как нарочно, именно сегодня. Как тебе не стыдно. Ведь ты уже в третьем
классе.
- Я не нарочно. Она про деление спросила.
- Разве деление разрешается не знать, - язвительно сказала мама,
вставая и беря со стола чашку. Наташа с мольбой смотрела на маму
широкораскрытыми мокрыми глазами.
- Пожалуйста, не думай, что твои слезы разжалобят меня. Останешься
сегодня без сладкого.
Наташа до этого совсем не думала о компоте, но сейчас она уже хотела
компот и заплакала еще громче. Вдруг она увидела, как от калитки с шумом
отъехал грузовик, на котором всегда приезжал с работы папа, а сам папа уже
открыл калитку и быстрыми легкими шагами шел по желтой пятнистой дорожке к
террасе.
Наташа перестала плакать и отвернулась, но папа все равно уже знал обо
всем.
- Добрый вечер, Нина, - сказал он, подходя к маме и целуя ее в щеку. -
В честь какого предмета сегодняшний концерт?
- Арифметика, - ответила мама, целуя папу. - Что нового на работе?
- Как всегда, строим, строим.
- Ты звонил Маргеляну? Что он сказал? - спросила мама.
- Очень хорошо, - свирепо сказал папа, подошел к Наташе и больно зажал
ее подбородок пальцами. - На этот раз арифметика. Учебный год только
начался, и уже пошли концерты. И это называется третий класс.
- И, как нарочно, именно сегодня, - сказала мама.
И папа и мама действовали совсем не так, как хотелось Наташе. Вместо
того чтобы успокоить, унять ее безутешное горе, они говорили неприятные
насмешливые слова, от которых делалось только тяжелее и горше. Наташа
сидела вся в слезах и лишь всхлипывала в ответ, когда папа и мама
обращались к ней. Она была совсем одинока, а папа и мама не замечали этого.
- Будем обедать? - спросил папа у мамы.
- Разве Маргеляны не придут к нам? Обед давно готов...
- Маргеляна неожиданно вызвали на совещание к Вязову, - сказал папа. -
Торжественный прием откладывается. Посвятим сегодняшний вечер проблемам
воспитания.