"Анатолий Павлович Злобин. Ленинградский проспект, засыпушка № 5" - читать интересную книгу автора

- Скоро и Тамара Ивановна свадьбу справит.
- Вот еще, - фыркнула Тамара. - Больно он мне нужен.
- Если он откажется, мы его пропесочим, - пригрозила Галя по адресу
неизвестного мне парня. - Пусть только откажется, будет иметь дело с нами.
- Я в твоей помощи не нуждаюсь.
- А ты, Соня, иди за водой, - сказала Галя. - Сегодня твоя очередь
кисель варить. И вообще девочкам не рекомендуется слушать разговоры
старших.
Соня надула губы и вышла.
Дверь тихонько скрипнула. Я даже не заметил - в колени мои ткнулось
что-то мягкое, влажное. Я подхватил на руки этот живой комочек - девочка
счастливо затихла и засопела в мой живот. Лица девушек посветлели, а потом
стали задумчиво-сосредоточенными.
- Это Маринка, - сказала Тамара, - наша дочка.
Следом за Маринкой в засыпушку вошла Бела, держа в руках узелок с
детской одеждой.
- Почему задержалась? - спросила Галя.
- Тетя Даша гулять с ней на озеро ходила. - Бела подошла к столу,
присела на табуретку. - У нее, оказывается, мыла нет. Стирать буду сегодня.
Мариночка, пойдем ручки мыть.
Маринка вцепилась в меня и ни за что не хотела уходить. Общими
усилиями ее уговорили наконец подойти к умывальнику.
- Только не спрашивайте у Мариночки, где ее отец, - быстро шепнула мне
Тамара. - Понимаете?
- Понимаю, - ответил я. - А где он?
- Потом скажу...
Маринка снова устремилась ко мне, прижалась щекой к животу и закрыла
глаза. Бела вышла на улицу, и было слышно, как она разговаривает там с
Соней. Галя подошла к раскладушке, села.
- Что в кино сегодня? - спросила она.
- Пойдем? - предложила Тамара.
- Я лучше посплю. Нам ведь с Соней в ночную...
Намек был вполне прозрачным. Я посмотрел на Маринку и понял, что мне
повезло.
- Смотрите, - воскликнул я, - Мариночка уже заснула! Надо трогаться.
- Пойдемте, - сказала Тамара.
Мы положили Мариночку на крохотный топчан, стоявший в углу, и,
провожаемые шуточками Тамариных подруг, вышли из засыпушки.


Признание

- Мой отец был строителем. Мы все время кочевали. Сначала в теплушках
- тогда, наверное, еще война шла, я не помню. Потом в обыкновенных вагонах,
потом в цельнометаллических - это, значит, уже наше время пришло. Я
привыкла на колесах жить. Отец посадит меня на колени и спрашивает: "Как
сегодня мы поедем - на поезде или на грузовике?" Он меня катает на себе, а
я к нему пристаю: "А когда мы поедем не понарошке?"
Маме я всегда помогала чемоданы укладывать.
Один раз мы ехали долго-долго. Мимо Байкала, через тайгу. Остановились