"Анатолий Павлович Злобин. Бой за станцию Дно" - читать интересную книгу автора

сделаю.
Полковник Шургин (жестко). У нас тут не воспитательный совет. Мы
нравственной благотворительностью не занимаемся, мы собрались на встречу
боевых друзей, перед нами стоят более серьезные проблемы. Разбирайтесь с
этим вопросом сами, товарищ Рожков. Скажу одно: нам для нашей победы
соавторы не нужны. Историю пишет тот, кто победил.
Открывается дверь. На пороге учебного класса появляется высокий
мужчина в строгом костюме с медалью лауреата на лацкане. Лицо резко
высечено из коричневого гранита. Имеет усики. Взгляд бесстрашный.
Усатый. Товарищ полковник, разрешите доложить. Майор медицинской
службы, начальник медсанбата Вартан Харабадзе на встречу ветеранов явился.
Полковник Шургин. Здравствуйте, Вартан Тигранович. Мы ждали вас.
Майор Харабадзе. Я приехал на "ракете", оттого и задержался.
Полковник Шургин. Вы будете нашим сорок третьим ветераном. Скажите
слово своим товарищам, ведь вас все знают, не так ли?
Ветераны молчат.
Как? Вы не знаете майора Харабадзе? Он был с нами от Старой Руссы до
самой Германии.
Все молчат.
Ведь вы, наверное, все побывали в медсанбате. Я что-то не понимаю.
Майор Харабадзе. Разрешите мне ответить, товарищ полковник.
Здравствуйте, дорогие товарищи ветераны. Примите мой самый сердечный привет
и пожелания вам всяческого здоровья на ближайшие сорок лет. А теперь я хочу
задать вам один вопрос. Кто из вас не ранен, не задет пулей или осколком,
кто не горел в танке, не тонул в водных преградах, не был обожжен
огнеметом, не получил ни одной царапины, не был оглушен или контужен? Пусть
тот поднимет руку.
Все молчат.
Ну? Нет таких?
Ефрейтор Клевцов (вскакивает). Я. Ефрейтор Клевцов.
Майор Харабадзе. Ага! Нашелся-таки один такой умелец. Один
счастливчик, не побывавший в моих руках.
Подполковник Неделин (из президиума). Как же это тебе удалось,
Клевцов?
Ефрейтор Клевцов. Я же вон какой, сами видите, маленький, вес всего
четыре пуда. Вот пуля и не попала в меня, все мимо летели.
Полковник Шургин (смеется). Захотелось отличиться? Подними-ка левую
руку, ефрейтор, покажи ладонь.
Клевцов растопырил пальцы и смотрит на нас. Где же твой мизинец? Куда
девал?
Ефрейтор Клевцов. Вот беда! Совсем забыл про мизинец, столько лет
прошло. А ведь все верно. Как раз бой за станцию Дно. Какая-то дура
прилетела - как рванет! Слава богу - мимо! А после боя смотрю - нет
мизинца. Может, его и раньше не было.
Майор Харабадзе. Вот видите, все биты и перебиты. Все прошли через мои
руки, ибо я сделал на войне больше пяти тысяч операций. Но вы не запомнили
меня в лицо, дорогие мои, потому что в этот момент лежали под наркозом. А я
был в марлевой маске. Я тоже плохо помню ваши лица, потому что смотрел не
на них, а на ваши раны. Я помню ваши тела, молодые, сильные, белые -
прекрасные тела. Но как же кромсала их война, рвала на части, прошивала,