"Катынский детектив" - читать интересную книгу автора (Мухин Юрий Игнатьевич)

Польское государство 1918-1939 годов

Нам, советским людям, очень трудно беспристрастно взглянуть на Польшу тех лет. С конца 40-х годов она была нашей сестрой и из любых описаний о ней, особенно для широкой публики, старательно убиралось то, что могло бы унизить поляков, вызвать к ним подозрение или неприязнь или то, что нынешних поляков могло бы обидеть.

Если немного отвлечься, то следует заметить, что самая необидчивая нация — это русские. Про них и говорить можно что угодно и хоть в лицо плевать — и в СНГ, и в Восточной Европе это вроде в порядке вещей. Но все остальные нации вроде как больные — не скажи им ничего (а на евреев и не смотри), а то невзначай и не так посмотришь. А потом получается — то в одной стране памятники снесли, в другой надругались над могилами наших солдат, погибших за освобождение этих же подонков. А что возьмёшь с больных-то? Я думаю, что это неправильно. Надо и нам смотреть на другие нации, как на здоровые, а то они никогда от своей болезни не вылечатся.

У государств, возникших в Восточной Европе после первой мировой войны возник определённый дефект и государственного, и общественного мировоззрения. Обычно государства образуются в той или иной степени в результате волеизъявления народа, в результате его борьбы за своё государство. В народе возникает взгляд на государство как на ценность, за которую пришлось бороться и за которую надо бороться.

А Польша, как впрочем и Чехословакия, Австрия, Венгрия и Прибалтийские государства, возникла в результате того, что Антанта нарезала ей куски земли из поверженных Германии, Австро-Венгрии и России. То есть, полякам государство досталось как в подарок. Но и подарок бывает дорог и его берегут, за его судьбу боятся. А здесь же, к несчастью, у Польши практически немедленно появилась возможность в ходе войны ограбить бессильные Советскую Россию и Литву, причём опять-таки — с поддержкой Антанты. У Украины и Белоруссии были отняты приличные территории почти с чисто украинским и белорусским населением, а у Литвы отнят кусок земли вместе с нынешней её столицей — Вильнюсом.

Надо думать, что правительство Польши вряд ли надеялось, что эти приобретения сделаны навсегда, поэтому у носителей польской государственности воспитывалось органически злобное отношение к русским. Вряд ли тут имел вес большевизм русских. Геббельс, например, считал, что разница между гитлеровским нацизмом и коммунизмом в одном: коммунизм — это для всех наций, а нацизм — это тот же коммунизм, но только для немцев. Тем не менее, к Гитлеру и Пилсудский и прочие правители Польши трогательно жались, а территорию Польши долго держали укрытием для различных антисоветских банд, грабящих СССР, типа банд Булак-Булаховича.

Кроме этого, сами победы в войнах с Советской Россией и Литвой вскружили голову правительственным кругам Польши, им стало казаться, что Польша такая мощная держава, а сами они такие мудрые и дерзкие политики, что нет у Польши проблем, которые она не смогла бы решить силой. Что всегда у Польши будут в сильных покровителях Англия и Франция и, случись в результате польской авантюры какая-нибудь неприятность, Англия с Францией поляков из неё вытащат.

Этакий менталитет мелкого хулигана при сильном покровителе — можешь задираться к кому угодно, не думая о последствиях, начнут тебя бить — покровитель вмешается. Если гитлеровская Германия становилась очень серьёзным европейским бандитом, то Польша, сама не замечая этого, имела в Европе амплуа хулигана.

Смешно сказать, поляки упросили Гитлера заключить с ними пакт о ненападении сроком на 10 лет, а СССР еле упросил Польшу заключить с ним такой же пакт на 3 года. (Вот три года Польша ещё может ждать, чтобы не напасть на СССР, а дальше уже невмоготу!) И когда срок стал кончаться, то, чтобы убедить поляков продлить этот пакт ещё на 10 лет, советским дипломатам пришлось изрядно накланяться в Варшаве.

С начала тридцатых СССР стал искать пути организации европейских государств для обороны от агрессора. И именно Польша делала всё, чтобы в Европе из этого ничего не вышло. К примеру. В 1933 году СССР выступил с предложением о создании договора, который потом называли Восточным пактом. Первоначально предлагалось, что СССР, Франция, Чехословакия, Польша, Бельгия, Литва, Латвия, Эстония и Финляндия заключат между собой договор на случай агрессии со стороны Германии. Больше года длились переговоры с перебором различных вариантов, пока Польша в конце концов не заявила, что не войдёт ни в какой союз, если там будут Литва и Чехословакия. Министр иностранных дел Польши Бек хвастался немецкому послу Мольтке, что он нанёс Восточному пакту «смертельный удар».

Кстати, из-за уже упоминавшихся особенностей советской пропаганды, в СССР практически никто не знает, что в результате Мюнхенского сговора в 1938 году не Германия захватила Чехословакию, а Чехословакию захватили Германия и Польша. (Польше досталась Тешинская область). Никто не знает, что 11 марта 1938 года поляки спровоцировали инцидент на польско-литовской границе, Польша начала подводить войска к ней, одновременно приглашая немцев в литовскую Клайпеду, по всей Речи Посполитой шли демонстрации с лозунгами «Вперёд на Каунас». (Столицей Литвы тогда был Каунас). Но СССР 16 и 18 марта внятно пояснил Польше, что он не останется в стороне от проблем литовцев, и Польша тогда утихомирилась.

Прямо скажем, бойкая была у наших отцов соседка и безгранично наглая. «Великий деятель» буржуазной Польши Ю. Бек, министр иностранных дел, в январе 1939 года удостоился аудиенции Гитлера и Риббентропа. Последний записал: «Я ещё раз говорил с г. Беком о политике Польши и Германии по отношению к Советскому Союзу… Г-н Бек не скрывал, что Польша претендует на Советскую Украину и на выход к Чёрному морю». А чего от верного друга мечты скрывать? Ведь им предстояло 15 марта совместно оккупировать Чехословакию, затем уже сами немцы 22 марта оттяпали у Литвы Клайпедскую область.

Но, взяв Чехословакию, Гитлер поставил следующей в очередь саму Польшу. 21 марта 1939 года английское правительство наконец сделало вид, что суетится по поводу европейского разбоя. Оно выступило с предложением, чтобы СССР, Англия, Франция и Польша опубликовали декларацию о том, что они «обязуются немедленно совещаться о тех шагах, которые должны быть предприняты для общего сопротивления» действиям, которые бы составили угрозу политической независимости любого европейского государства. Пустая, в общем, декларация, но Советский Союз сразу за неё ухватился, предложив включить в неё Балканские, Прибалтийские и Скандинавские страны.

Восемь дней английский Посол Кадоган уговаривал Варшаву, пока не сообщил в Лондон: «Поляки категорически, румыны в менее решительной форме заявили, что они не примкнут ни к какой комбинации (в форме ли декларации или какой-либо другой), если участником её будет также СССР». Вот оцените эту наглость — Гитлер Польшу уже в позу ставит, а она так пасть раззявила на Советскую Украину, что совершенно ничего видеть не желает. Но и англичане хороши. 30 марта они, не договорившись с СССР, дают Польше гарантию безопасности, а затем заключают с ней соглашение об обороне. Бедные поляки от радости совсем шалеют. Гитлер в конце апреля разрывает польско-германский договор о ненападении. Это фактически война! А полякам хоть бы что! Нагло устраивают погромы немецкого населения на территории Польши, поднимают военный ажиотаж, создают такое впечатление, что только дай им немцев, и они их голыми руками в клочья разорвут. И надо сказать, что речь шла не только о формальных членах того правительства, речь шла о достаточно широком слое польской элиты.

Уже упоминавшийся Ю. Бек жаловался Гитлеру, что он хотел бы пойти на уступки Германии, да экстремисты не дают. Это только усугубило положение, так как Гитлер не видел смысла говорить с правительством, не имеющем самостоятельности и авторитета даже в собственной стране.

И вот тут в Европе начались политические игры, то есть политики всех стран считали себя настолько мудрыми, а Сталина и Гитлера настолько тупыми, что им не виделось трудности в немедленном стравливании их в войне. И надежды на это им давал сам Гитлер. В его «Майн Кампф» — новой немецкой библии — лейтмотивом шла война с СССР и дружба с Англией. Но Гитлер в 1939 году ещё не был готов к войне с СССР, даже сильно недооценивая силу Советского Союза, он его считал очень серьёзным противником. А Сталин не готов был в одиночку драться с Германией и Японией, кроме этого, он и не собирался это делать в одиночку.

В 1937 году Гитлер выступил перед элитой Германии с политическим завещанием — своими планами — на случай своей внезапной смерти. По этим планам 1937 года, он собирался захватить Чехословакию, то есть — выйти к границам СССР только к 1942 году. И то что он сделал это в 1939 году, объясняется исключительно стремлением Запада подтолкнуть быстрее Германию на Восток, а самому остаться вне войны.

В плане этой бредовой идеи Англия начала летом 1939 года тайные переговоры с Гитлером о военном союзе, правда, справедливости ради отметим, что по этим предложениям предусматривалась неприемлемая для Гитлера неприкосновенность Польши. Одновременно началась симуляция заключения договора между СССР, Англией и Францией об оборонном союзе против Германии. То, что это была наглая симуляция, и Англия с Францией на самом деле не собирались объединяться с СССР, а только пытались запугать этим Гитлера, сегодня даже на Западе всем ясно. Было это ясно и тогда. Посол Англии в Польше А. Кадоган ещё 20 мая записал в своём дневнике: «Премьер-министр (Чемберлен — Ю.М.) заявил, что он скорее подаст в отставку, чем подпишет союз с Советами». Сам Чемберлен 30 июля в своём дневнике оставил такую запись: «Англо-советские переговоры обречены на провал, но прерывать их не следует; напротив, надо создать видимость успеха, чтобы оказать давление на Германию». Американский посол в Париже докладывал своему правительству, что политика Чемберлена и Галифакса в отношении Москвы была «чуть ли не оскорбительна».

Генерал А. Бофр — член французской делегации на переговорах в Москве писал: «Когда сегодня перечитываешь проект англо-франко-советского договора (советский проект — Ю.М.), задаёшь себе вопрос, как могло случиться, что дипломатия (западных стран) была столь слепой и мелочной, что упустила возможность подписания такого важного соглашения из-за столь незначительных расхождений… Советские аргументы были весомые… Наша позиция оставалась фальшивой».

Что же это за разногласия? Их было много, но их много и заставил снять Советский Союз в ходе этих длительных переговоров. Осталось в основном одно.

Советский Союз требовал, чтобы в случае, если Германия нападёт на Польшу и он, согласно договору, вместе с Англией и Францией объявит Германии войну, то Польша обязана пропустить Красную Армию через свою территорию к границам Германии и дать ей войти в боевой контакт с вермахтом. Ведь до сентября 1939 года у СССР не было общих границ с Германией.

Казалось бы, что Советский Союз идёт на какую-то уступку Англии, Франции и Польше, ведь от того, что Красная Армия вступит в бой, легче будет только союзникам. Почему же Польша так яростно отказывалась от этого? Почему Англия и Франция не настаивали? И, кстати, а зачем это, собственно, так надо было Советскому Союзу?

Потому, что правительство СССР проиграло и такое развитие событий.

В ходе раздела Германии после первой мировой войны значительная часть территории Германии — Восточная Пруссия, ныне Калининградская область — стала отделена от собственно Германии польской территорией. Город и порт Данциг, с чисто немецким населением стал «вольным», но на территории и под контролем Польши. Официальными требованиями Германии к Польше, вызвавшими войну, стали требования объявить Данциг немецким и разрешить проложить железную и автомобильную дороги через польскую территорию к Восточной Пруссии (коридор). Строго говоря, это не такие уж и непомерные требования. То, что нынешнее правительство России не защищает русских на территории СНГ, ещё не значит, что Гитлер и вся Германия не считали своим долгом защитить немцев Данцига от произвола польских экстремистов и бюрократии. Даже уже после начала войны с Польшей, получив ультиматум от Англии с требованием вывести войска из Польши и оплатить убытки, Гитлер согласился это сделать, но только если Польша согласится на передачу Германии Данцига и на создание коридора. Конечно, Гитлер хотел не этого, и все это понимали, но официально его требования к Польше выглядели вполне умеренно и даже справедливо. Я уже писал, — что министр иностранных дел Польши Б. Бек был готов на эти уступки.

Представим себе такое развитие событий. Немцы нападают на Польшу. СССР, Англия и Франция объявляют войну Германии, а через три дня Польша, Англия и Франция заключают с Германией сепаратный мир, а СССР остаётся в состоянии войны. Далее, Польша объявляет войну СССР и они вместе с Германией делят (в порядке компенсации за Данциг) Украину.

Для СССР этот вариант был особенно реальным. Ведь именно Советская Россия в 1917 году заключила с немцами сепаратное перемирие, бросив своих союзников Англию и Францию. Что касается разворота Польши на 180^О по этому варианту, то это тоже реальность. Союзники Гитлера во второй мировой войне — Италия, Финляндия, Румыния, Болгария — в ходе войны развернулись на 180^О и их армии стали участвовать в боевых действиях против Германии.

Поэтому СССР и требовал личного участия в боевых действиях. В этом случае его союзникам было бы очень трудно вести сепаратные переговоры без него, да и Германии с Польшей трудно было бы начать войну с ним, имея Красную Армию на территории Польши. И то, что Англия и Польша не приняли этого требования, хотя Англия в связи с подписанием военного соглашения с Польшей могла на них настоять, говорит о их нечистоплотности и о трезвости анализа обстановки советским правительством.

Но в любом случае мы видим, что именно польские правящие круги отказались от союза с СССР в борьбе с немцами и именно они формально не дали СССР, Англии и Франции объединиться для этой борьбы в 1939 году, и именно они были теми, кто фактически разжёг войну.

Впоследствии, министр иностранных дел Англии А. Иден, докладывая парламенту итоги Ялтинской конференции, упрекнул своих предшественников: «Может ли кто-нибудь усомниться сейчас в том, что если бы единство между Россией, Британией и Соединенными штатами, установленное в Ялте, имело место в 1939 году, то эта война никогда бы не разразилась?»

Вся эта англо-польская дипломатическая суета, вызвавшая войну, ни в малейшей мере не напугала Гитлера, возможно оскорбила, но не привела, в смятение и Сталина. Сталин поступил по принципу, рекомендуемому американской полицией, — если тебя насилуют и нет возможности сопротивляться, то расслабься и постарайся получить удовольствие.

То, что он заключил пакт о ненападении с Германией само по себе ничего удивительного не несёт, эти пакты с Германией уже имели и Англия, и Франция. Более того, как уже писалось, Чемберлен даже военный союз хотел с Гитлером составить, и несмотря на то, что очень боялся летать, трижды летал на личную встречу с любимым фюрером. А к Сталину не то, что не полетел лично, даже Галифакса не послал. На переговорах в Москве Англию представлял мелкий чиновник, который отправился на грузо-пассажирском пароходе без спешки и без полномочий. Не любил Чемберлен СССР, больше любил Гитлера. Что тут поделаешь — насильно мил не будешь.

Но вот почему Сталин, ярый враг нацизма, заключил договор с Гитлером — ярым врагом коммунизма?

Потому и заключил, что был ярым и непримиримым врагом Гитлера. Считается, что Сталин получал время на подготовку к войне. Это само собой разумеется. Но я думаю, что главное было в другом. Сталин смотрел в будущее несколько дальше своих оппонентов на Западе.

И Гитлер и генштаб Германии, учитывая опыт первой мировой войны, боялись как огня войны на два фронта. Биограф Гитлера пишет, что после заключения пакта о ненападении с СССР и Гитлер и военщина ликовали — Гитлер убрал от Германии второй фронт! Это было бы так, если бы нападением на Польшу Гитлер смог войну и закончить. Но ведь он её не закончил и через два года получил то, чего и боялся — войну на два фронта.

А вот представьте, что Гитлер не заключил бы с СССР пакт о ненападении, а в союзе с Польшей, Венгрией, Румынией, Италией и Японией, то есть со всем антикоминтерновским пактом, напал бы на СССР в 1939 году. Имел бы он в этом случае войну на два фронта? Исключено! Он бы начал и кончил эту войну, имея только один фронт. А СССР дрался бы на два фронта — и на западе, и на востоке — не имея ни одного союзника, кроме Монголии. Англичане говорят, что в войне допустимо проиграть все битвы, кроме последней. Сталин думал о том, как выиграть последнюю. У Гитлера ума для этого не хватило. Да, Гитлер в 1939 году в мелкой битве с Польшей и в мелких битвах с Францией и прочими имел один фронт, но и это не его заслуга, а заслуга Англии и Польши. Зато СССР от начала до конца войны имел один фронт и это заслуга Сталина.

Гитлер с 20-х годов хотел иметь в союзниках Англию, он просто стонет о ней на протяжении всей своей «Майн Кампф». Он даже своего наследника — Гесса — посылает к ней в мае 1941 года. А получил-то Англию в союзники Сталин! Хотя прямо скажем, что именно этого-то Англия и не хотела.

Ведь что хотели «мудрые» политики в Париже и Лондоне? Они хотели, чтобы вторая мировая война началась с того, что люфтваффе отбомбило бы Москву. А что получили? Правильно, благодаря пакту Молотов-Риббентроп, люфтваффе отбомбило Варшаву, Лондон и Париж. И уж после этого строптивая и неверная Англия, которая так издевалась над СССР летом 1939 года, не смогла не упасть в объятия СССР летом 1941 года.

Черчилль, мудрый политик, искренне ненавидел СССР, так как видел в нём главную угрозу Британской империи, он даже свою речь о союзе с СССР 22 июня 1941 года не стеснялся предварить изъявлениями своей ненависти к большевизму: «Никто за последние 25 лет не был более ярым противником коммунизма, чем я. Я не беру обратно ни одного своего слова…» Но после смерти Сталина он сказал о нём, что это человек, который своих врагов умел бить руками своих врагов. И это так. Черчилль, враг Сталина, шесть лет бил врагов Сталина — нацистскую Германию и милитаристскую Японию. И деваться Черчиллю было некуда — хотел бы не бить, да не получалось.

Сталин обладал хозяйской, прямо таки, крестьянской сметкой. Гитлер ведь начал просить заключить пакт о ненападении с лета 1939 года. Сталин не спешил — была надежда на договор с Англией и Францией. Но и не гнал Гитлера. А чтобы не лишать надежд, поставил условием предварительное экономическое соглашение: Германия должна поставить СССР станки и оборудование для производства боеприпасов и оружия, образцы танков, артиллерийских орудий и самолётов, лицензии и ноу-хау на их производство, крупповскую броневую сталь и цейсовскую оптику. Даже почти готовый тяжёлый крейсер «Лютцов» понравился Сталину видимо, потому, что Гитлеру его тяжело было отдать, ведь Германия мечтала о господстве на море. Гитлер с поставкой оружия согласился, несмотря на сопротивление собственного вермахта.

Тогда Сталин выяснил, что у СССР нет столько зерна, нефти и руд, чтобы на бартерной основе обменять на желаемое оружие. И он потребовал 200 млн. марок кредита на 5 лет под 5% годовых. Гитлер опять согласился.

Тогда занялись территориальными проблемами, и тут у советской стороны возникали всё новые и новые идеи. Гитлер соглашается со всем.

И когда после приезда англо-французской делегации в Москву 12 августа выяснилось, что она и не уполномочена ничего решать, и не собирается решать главный вопрос — пропуск войск через Польшу, то 22 августа был вызван в Москву Риббентроп и 23 они с Молотовым подписали пакт о ненападении.

Следует добавить, что в момент подписания пакта ещё ни одна страна в Европе не воевала, а СССР уже воевал с Японией на Халхин-Голе. Это сражение было оттеснено великими битвами 1941-1945 годов, но для масштабов 1939-1940 годов эти бои были ожесточенны и значительны. Японцы напали на Монголию 10 июля. Оказывая помощь своей союзнице, Советский Союз перебросил в монгольские степи войска и авиацию. Объединённые союзные силы под командованием Г. Жукова 20 августа начали окружение японской армии численностью 85 тысяч человек. В ходе ожесточённых боёв по японским данным было убито с японской стороны 67 тысяч человек, с советской стороны — 18,5 тысяч. Бои закончились только 16 сентября. Для сравнения. Разгромив Польшу, Германия потеряла убитыми 16,6 тысяч солдат и офицеров, Польша — 66 тысяч.

Пакт Молотов-Риббентроп поставил точку на авантюрах японцев в СССР. Дело в том, что по союзному договору с Германией, стороны обязывались оказывать друг другу помощь только в случае, если они сами подвергнутся нападению. Пакт и последующий договор о дружбе между СССР и Германией делал для Японии войну с СССР при помощи Германии маловероятной. Но Япония в случае войны с Америкой не могла оставить у себя за спиной не связанный ничем СССР. И она стала просить у СССР договор о мире, выпросив весной 1941 года лишь договор о нейтралитете. Сориентировавшись на войну с США, она уже не смогла впоследствии ударить по СССР, не смогла открыть на востоке Союза второй фронт.

Первейшая обязанность правительств любых стран заключается в защите своего народа от внешнего врага. Для этого государства и создаются. Чтобы это осуществить, правительства обязаны не только армию содержать, но и укрепить свою страну надёжными союзниками.

Тупые и подлые политики Польши во имя своих дурацких амбиций (ну куда Польше была ещё и Украина, если у неё и так 30% населения не говорило на польском языке?) отказались от союза Польши с единственным в то время надёжным союзником — СССР, не дали создать антигитлеровский союз, вызвали вторую мировую войну, в которой именно Польша имела самый большой процент потерь населения — 17,1. Войну, в которой был убит каждый шестой гражданин довоенной Польши.

Расследуя катынское дело, мы обязаны об этом помнить, чтобы понимать позицию этих правителей в геббельсовской провокации. Для них единственным оправданием перед народом, перед историей и перед собой была ложь о том, что в случае пропуска Красной Армии на территорию Польши, поляков бы погибло от рук НКВД не меньше, чем от гестапо. Только эта фальшивка давала возможность им и их последователям хоть как-то смотреть людям в глаза.