"А.А.Зиновьев. Искушение" - читать интересную книгу автора

героическом прошлом.
- Ходят слухи, будто в эти годы миллионы невинных людей были
репрессированы, - сказал я. Правда ли это?
Класс замер. Учитель начал мямлить обычные политпомои. После уроков
меня вызвали в комитет комсомола. Секретарь сказал, что будет персональное
дело, выговора не миновать. Потом меня пригласили в дирекцию. Там сидели
директор, классный руководитель, секретарь партбюро и учитель истории. Два
часа выматывали душу. Я сказал, что об этих репрессиях болтают повсюду, что
я хотел знать, насколько эта болтовня соответствует истине, и ничего
преступного в этом не вижу.
Вроде бы обошлось, поставили на вид, и все. Но отомстили неожиданным
образом. На районной математической олимпиаде я занял первое место, а на
областную не допустили.
* * *
Взрослые кичатся жизненным опытом. Стоит завести с ними серьезный
разговор, как они обрывают тебя: мол, ты еще молод, поживи с наше - поймешь.
А между тем понимать-то нечего. Нам уже в школе все ясно. Повзросление есть
лишь выбор пути. А выбираем мы вполне сознательно. С людей нельзя снимать
ответственность за их дела, сваливая вину на среду, воспитание,
обстоятельства. Воспитание не только принуждение, но и добровольный выбор.
Большинство выбирает путь приспособления к обстоятельствам. Лишь
исключительные одиночки заболевают жаждой понимания сути дела и чувством
несправедливости происходящего. Они тоже выбирают этот путь добровольно.
Почему они так поступают, не знаю. К какой категории людей отношусь я? Этого
я тоже пока не знаю.

Болезнь
В девятом классе с Юрием случился первый нервный припадок. Врач
районной больницы, навестивший его, посоветовал матери показать Юрия
психиатру. Пришлось ехать в Партград, в психиатрическую больницу, имевшую
дурную репутацию по всей России.
Осматривал Юрия Иван Андреевич Малов, с которым читателю еще придется
встречаться в будущем. Раньше Малов работал в больницах и исследовательских
учреждениях в Казани, Ленинграде и Москве. Был известен как крупный
специалист в области психиатрии, которую он сам называл социальной
патологией, но которую в западной и нелегальной советской прессе называли
карательной медициной. На самом деле Малов к карательным мерам никакого
отношения не имел и делал все от него зависящее, чтобы препятствовать им.
Делал он это не из каких-то политических и идейных соображений, а просто в
силу своего характера. Научная карьера у него не получилась из-за того, что
он был запойным алкоголиком. Он был дважды женат. Но семейная жизнь у него
не получилась. Имел двоих детей. Но не имел с ними никаких контактов после
того, как кончились сроки выплаты алиментов.
Осмотрев Юрия, Малов сказал, что у него был всего лишь нервный срыв
из-за сильного переутомления. Но Юрия на всякий случай поставили на учет в
больнице с обязательством показываться для осмотра раз в полгода. Малов
сказал, что это - обычная формальность. Но Юрий воспринял это как признак
психической неполноценности. Малов утешил его, сказав, что неполноценность
бывает разная, что благодаря такой неполноценности, как у Юрия, мир получил
величайших гениев.