"А.А.Зиновьев. На пути к сверхобществу." - читать интересную книгу автора

Перестройка, как бы ее ни ругал А.А. Зиновьев, имела, по крайней мере,
одну положительную сторону, которую не может отрицать даже он. Она дала
возможность ему вернуться на родину, в Россию, хотя, правда, уже и в
другую Россию, чем та, которую он покинул. Если выдворение А.А. Зиновьева
из страны государство взяло целиком на себя, то его возвращение оно
интерпретировало как его личное дело, ограничившись официальным актом
восстановления в гражданстве (1990). Как показывает опыт, А. Зиновьев -
человек, который умеет писать книги, но не умеет устраиваться в жизни И
ему понадобилось много лет, чтобы создать практические предпосылки для
возвращения. В июне 1999 года А.А. Зиновьев вернулся на постоянное
жительство в Россию, в Москву. Начинается новый этап его жизни и
творчества.
Такова биография А.А. Зиновьева в ее самом общем, событийном аспекте
(хочу обратить внимание, что речь идет именно об общих контурах его
биографии, так как многие факты, аспекты жизни, труды остались за скобкой,
плохо изучены, и об общих контурах его деятельности как ученого и отчасти
писателя, в своих заметках я не касаюсь его поэзии, драматургии,
изобразительного искусства). Что касается ее внутреннего,
психологического, личностного аспекта, то он отражен в литературных
произведениях автора, в которых под тем или иным именем, часто под
многими, он выводит самого себя, а также в очень выразительных
художественных автопортретах. Иногда об этом он высказывается в интервью,
побуждаемый вопросами собеседника. Отмечу только некоторые его суждения о
самом себе.
Самое броское и часто повторяемое из них; "Я сам есть суверенное
государство из одного человека". Все видят эпатирующую дерзость этого
утверждения, но не замечают его полемической заостренности против
упрощенного толкования суждения, согласно которому нельзя жить в обществе
и быть независимым от него. Можно, говорит А.А. Зиновьев. А в своей
социологии он даже доказывает, что только обретя такую независимость
человек становится Человеком. Речь идет не о независимости пренебрегающего
общественными условностями циника, или все себе подчиняющего хозяина
жизни, или спрятавшегося в свой уютный изолированный мирок мещанина, или
увлеченного собиранием бабочек чудика и т.п. Его независимость есть
независимость бунтаря, который не хочет признавать над собой ничьей власти
и меньше всего власть общественного мнения, и независимость идеалиста,
который заново, по своим образцам перепроектировал мир и живет по его
канонам, по которым, собственно, никто другой и не может жить, так как это
- его мир, его выдумка; поэтому, между прочим, утверждение А.А. Зиновьева
можно обернуть и сказать, что в его государстве есть только один гражданин
- он сам.
Зиновьев называет себя человеком из Утопии, имея в виду и советскую
реальность с ее жестокостями, и советскую идеологию с ее высокими
гуманистическими ценностями. Он умеет их соединить таким образом, что
второе не является лицемерным прикрытием первого. Зиновьев лучше, чем
кто-либо другой, понимает, что утопия коммунистической идеологии имела
мало общего с реализовавшейся утопией советской действительности. Но если
общество нельзя переделать в духе утопии, то это вовсе не означает, что и
отдельный индивид не может сделать этого в отношении своей жизни.
Еще Зиновьев называет себя искусственным созданием, результатом