"Дэвид Зинделл. Камень Света " - читать интересную книгу автора

какая-нибудь женщина, может, у него есть дети. Да и сам он разве не такое
же дитя Единого, как и все мы? Где-то глубоко внутри его существа горит
божественная искра бессмертия. Кто я такой, чтобы убить? Кто я такой, чтобы
заглянуть в тускнеющие глаза и похитить остаток света?
Порой такое чувство называют упоением битвы. Женщины не хотят ничего
об этом знать, мужчины предпочитают забывать. Драться с подобным себе в
темном лесу - отвратительное, грязное, мерзкое занятие... но в нем есть и
дикая красота. Острее всего чувствуешь вкус к жизни, сражаясь за нее. Ты
рожден для боя, всегда говорил отец.
Когда враг в очередной раз размахнулся драконьей булавой, во мне
вскипела дикая жажда победы. Всем телом, каждой клеточкой я ощущал
пульсирующий животворный поток крови, биение сердца, чудо дыхания.
- Азару, - прошептал я.
Какая-то часть меня понимала, что это ощущение - на самом деле всего
лишь любовь к жизни. И любовь к близким, прекрасным людям, таким, как мой
брат и Мэрэм. Чудная сила наполнила мое сознание подобно свету солнца, не
встречая никаких преград. Я ощутил в себе великую мощь.
Мэрэм кричал от боли в раненой голове. Убийца глянул в ту сторону, и
его пульс участился в предвкушении легкой добычи.
Что-то сломалось внутри меня. Теперь уже мое сердце наполнилось
внезапной яростью, той, что я опасался больше, чем всего остального. Тайным
знанием, что любовь и ненависть, жизнь и смерть - суть одно. В то время как
булава вновь просвистела мимо, настало время атаковать. Подступив к врагу
так близко, что ощущался жар исходящего паром огромного тела, я блокировал
руку с булавой, заставив его зарычать от ярости. Страх... о, он имеет свой
собственный запах... Мой нож вошел в уязвимую точку чуть выше прочных мышц
живота. Клинок был направлен снизу вверх и пронзил сердце.
- Мэрэм! - закричал я. - Азару!
Боль от смерти противника превосходила все, что мне довелось
когда-либо испытать. Слепящая молния ударила в глаза, пронзила позвоночник,
что-то вроде булавы размером с дерево сокрушило грудь. Убийца упал, корчась
в конвульсиях и царапая намокшую землю, а я свалился рядом, кашляя и
задыхаясь. Струя крови хлынула из его раны. Но из меня, казалось, вытекал
целый океан.
- Вэль, ты ранен? - послышался голос Мэрэма, доносившийся откуда-то
извне, подобно грому. Друг склонился надо мной и осторожно потряс за
плечо. - Вставай, ты его убил.
Но мой враг был еще жив. Лежа с ним лицом к лицу, даже сквозь струи
падающего дождя я ощутил его ускользавшее дыхание. Свет вырвался из глаз
умиравшего. И только потом пришла темнота.
- Давай, Вэль. Позволь помочь тебе.
Но я не мог двигаться и лишь смутно слышал ворчание и кряхтение
Мэрэма, в то время как он оттаскивал меня от мертвого тела. Его испуганное
лицо словно бы застилал туман. Цвета потускнели, кровь, сочившаяся из
раненой головы, казалась не красной, а темно-серой. Все, все выцветало,
мрачнело. Ужасающий холод, гнездившийся в сердце, распространялся по телу.
Это было хуже, чем попасть в метель в горном ущелье, хуже, чем тонуть в
ледяных водах озера Уэска. Космический холод, всепроникающий, пустой,
равнодушный холод, таящийся в безвременье ночи и пустоте смерти. Ничто не
могло от него защитить.