"Хаим Зильберман. Восстание в подземелье " - читать интересную книгу автора

Может быть, вы будете удивлены, хотя в наше время не так-то легко удивить
человека. Я хотел попросить, чтобы вы... поговорили со мной...
Вот уже несколько дней я хожу по этой земле, где я родился, где
родились и погибли мои дети, где я знаю каждый камешек, - одним словом, вот
уже четвертый день брожу по этому пепелищу в поисках живого человека...
Верите ли, я, кажется, заплакал бы от радости, если бы встретил хоть
знакомую собаку. Никого! Вы меня поняли?..
Один ли я такой, чудом уцелевший и вернувшийся к родным развалинам?
Конечно, нет... Немало, верно, людей бродят теперь средь бела дня как
лунатики и никак не найдут человека, с которым можно было бы вспомнить и дни
юности, и зрелые годы, прожитые на родной земле. Поэтому не удивляйтесь,
прошу пана, моей неожиданной и, может быть, странной просьбе. Возможно, я
скажу что-нибудь не так: отвык я от людской речи. Но когда болит сердце,
молчать просто нет сил... Если бы вы знали, сколько раз я ловил себя на том,
что разговариваю с самим собой! Думается, что сами с собой разговаривают
только очень одинокие люди...
Вот перед нами Висла, а туда, подальше, - местечко Чермин, то есть то,
что от него осталось. Там был когда-то и мой дом, там жила моя семья. Не
подумайте, что я собираюсь рассказывать о своей семье или о местечке, - это
было бы слишком! К чему слова, когда все и так ясно? Из всего, что тут было,
осталась на своем месте одна только Висла. Все же остальное обратилось в
прах, сровнялось с землей, развеяно ветром. Для нынешних времен знакомая
картина.
Вы, наверное, спросите - как же могло случиться, что все вокруг
исчезло, погибло, уничтожено, а я, видите ли, остался жив и брожу один у
пустынных берегов Вислы, вспоминая о своих несчастьях, подобно тому, как
наши далекие предки сидели на берегах вавилонских и оплакивали дни свои
горькие?.. Ответ, разумеется, один - чудо! Но чудес на свете не бывает, я уж
это точно знаю! А если и случится подчас такое, чего мы не в состоянии
объяснить, то виновата тут только наша врожденная дальнозоркость, которая не
позволяет нам разглядеть того, что находится под самым носом.
Мне не хотелось бы начинать рассказ издалека, но разве вы смогли бы
меня понять, не узнав о том, что уже с четырехлетнего возраста я изучал свою
будущую профессию и отдавал ей каждую свободную минуту. Стоило мне взять в
руки перочинный ножик - и мысли мои уже не знали покоя: из любой чурки я мог
вырезать чешуйчатую рыбку, горделивого петуха, собачку с милой и умной
мордочкой, корову с большими грустными глазами, а то и домик с крышей из
дранки и с маленьким оконцем. С годами я все глубже проникал в сущность
окружавшего меня мира и достигал иногда большой точности изображения. Мое
вольное творчество продолжалось до тех пор, пока о нем не стало известно
отцу, - да почиет он в мире! Крутого нрава был человек... Любое, самое
пустяковое нарушение религиозных законов доводило его до исступления, и он
бросался на меня с яростью оскорбленного фанатика. Одна из заповедей гласит:
"Не сотвори себе кумира!" Священное писание толкует, что кумиром является
всякий образ, созданный руками человеческими... Теперь вам нетрудно будет
понять, как у нас поощрялось искусство!..
Однажды кто-то донес отцу, что я прячусь на чердаке и, вопреки его
запрету, продолжаю заниматься там своими игрушками. Так, верите ли, отец
бросился на меня с топором. До сих пор не понимаю, что его удержало в
последнее мгновение. Тогда я действительно спасся чудом.