"Зоя Евгеньевна Журавлева. Сними панцирь (Повесть) " - читать интересную книгу автора

У нас сегодня ужин такой - мы сома будем есть.
- Неужели сом в пустыне живёт? - удивляется Надежда Георгиевна. - Это
же рыба.
Конечно, рыба! С усами. Сом пятнадцать килограммов весит. Папа его в
лаборатории взвешивал, и он прыгал на весах. Я хотел за хвост подержать,
так сом меня ударил хвостом. Такой сильный! Он в канале живёт. Охотится
там на уток. Как утку увидит, выскочит из воды и схватит. Нам Боря
рассказывал. Боря ехал мимо канала и поймал этого сома. Хорошо, что в
кузове бочка была. Боря сома сразу в бочку пустил. А то бы он его живым не
довёз. Мы с Ариной никогда раньше сома не видели.
- Я тоже хочу посмотреть, - говорит Надежда Георгиевна.
Но сом уже жарится, такая жалость.
- Зато будете есть, - говорит папа. - Это даже лучше.
Марина Ивановна сначала Боре сказала, что он сома зря привёз. Она
рыбу не ест и готовить её не умеет. Не песчаная это еда - сом. Лучше бы
Боря зайца привёз. А дядя Володя как раз мимо шёл, говорит: "Выбросить
его - и дело с концом". Тогда Марина Ивановна говорит: "Пробросаешься! Ещё
чего - выбросить!" Нет уж. Раз Боря этого усастого обормота привёз,
придётся делать праздничный ужин.
И сделала.
- Где накрывать? - говорит Марина Ивановна. - На улице?
У нас стол перед домом стоит. У него ножки прямо в песок врыты,
крепко стоит. И скамейки тоже врыты, очень удобно. Мы за этим столом все
вместе обедаем. Он большой. Марина Ивановна его с мылом моет, и стол
блестит. Потом она его скребёт ножом. И стол совсем уж блестит. Мы за него
все сразу садимся. Арина, мой папа, дядя Володя, толстый Витя, тётя
Наташа, дядя Мурад, Вета с метеостанции, шофёр Боря и я. Если кто-нибудь к
нам приехал, он тоже садится. У нас ещё табуретки есть, места хватит.
В комнате мы редко обедаем. Если только дождь. Или, например,
песчаная буря. Песчаные бури, конечно, у нас часто. Но ведь не каждый
день. А за этим столом мы сидим каждый день.
- Где накрывать? - опять спрашивает Марина Ивановна.
- А вот мы сейчас метеостанцию спросим, где накрывать, - говорит
папа. - Вета, как там насчёт дождя?
Вета покраснела и говорит:
- Нимбостратусов нет, Алексей Никитич...
Вета всегда краснеет, когда с ней разговаривают. Она самая молодая,
вот почему она краснеет. Она ещё стесняется. Вета в прошлом году только
школу окончила и приехала к нам на метеостанцию. Если я с Ветой
разговариваю, она не краснеет. Чего ей краснеть, я ещё моложе. А вот когда
с ней разговаривает мой папа, Вета краснеет. Потому что папу она уважает.
Больше всех уважает.
Ещё бы! Он Вету нашёл! Если бы не папа, её бы в живых давно не было,
Вета сама говорит. Она столько раз это говорила, что я уж наизусть выучил.
Папа вот как её нашёл. Вета на градиентные наблюдения пошла, а тут
поднялся ветер. У нас ветер так - вдруг поднимется! Сразу. Как налетит.
Ничего не видно. Вета термометр потеряла. Не знает, куда идти. Где дом,
тоже не знает. Следы замело, песок крутит. Песок на зубах у Веты скрипит.
В нос лезет. В уши. Ветер уже сбил Вету с ног. А язык у неё вдруг стал,
как щётка. Колючий такой! И не помещается во рту. А воды у Веты нет. Ей