"Валентина Журавлева. Второй путь " - читать интересную книгу автора

Хаютин много рассказывал мне об Искре. Он побывал на ней в свой первый
рейс. Потом он летал к Сириусу, Проциону, Альтаиру. Но чаще всего мы
говорили с ним об Альфе и ее планетах. Там его постигла единственная за все
время неудача. В тот раз он летел к Танифе. На языке маори "танифа" значит
"дракон". Танифа, обращающаяся вокруг Оранжевой, действительно подобна
дракону. Хаютин и еще четверо астронавтов первыми высадились на этой
планете. Вернулся только один Хаютин. Он едва добрался до Искры, и его долго
лечили. У него был сломан позвоночник. Это - Танифа. Тройная сила тяжести,
раскаленный туман, лавовые озера, болотистые леса, кишащие бронированными
змеями...
Хаютин привез мне с Танифы камень. У меня много камней с чужих планет,
они сложены в углу комнаты. Особенно хороши зеркальные камни с Зари, планеты
в системе Сириуса. На Заре удивительно ровные и тихие ветры. Они веками дуют
в одном направлении, до блеска полируя камни. А камни, которые Хаютин
подобрал близ Проциона, на Флоре, светятся черным - такой у них глубокий
черный цвет. Мои любимцы - желтые камни с Норда из системы Вольф-359. Они
закручены спиралью, как ракушки, и пахнут хвоей.
Обломок красной лавы с Танифы лежит отдельно, в ящике. В глубине лавы -
клубок маленьких змей, похожих на согнутые гвозди. Если смотреть сквозь
камень на яркий свет, внутри вспыхивают и гаснут злые огоньки. От этого
кажется, что змеи шевелятся, пытаясь вырваться из застывшей лавы.
Да, это Танифа. Но Искра другая; она похожа на побережье Средиземного
моря. Только краски там еще более яркие, словно их только что покрыли лаком.
О своем полете на Искру Хаютин объявил мне совсем неожиданно. Я
спросил:
- Зачем ты летишь?
В тот вечер мы сидели на обрыве и смотрели на море. Мы ждали, когда
поднимется луна. Над водой уже полыхали лиловые зарницы. Атмосферу на Луне
создали, когда Хаютин был в полете, и он еще не привык к лиловым восходам.
Но за все время, что я его знаю, он ни разу не заставлял меня повторять
вопрос.
- Зачем ты летишь? - снова спросил я. - Что там случилось?
- Не знаю, - ответил Хаютин.
Я видел - он действительно не знает. Он только догадывается о чем-то, и
это еще очень смутная догадка. Смутная и тревожная.
- Не знаешь и летишь?
Он смотрел на море. Над горизонтом поднялась гранатовая полоска. От нее
растекались лиловые лучи, и ночь сразу раскололась на фиолетовое небо и
иссиня-черное море.
- Искра далеко, - сказал Хаютин. - Сообщения, которые мы сейчас
получаем, отправлены свыше пятидесяти месяцев назад. Никто не знает, что там
сегодня, в эту минуту.
Я был удивлен. До всех планет в других звездных системах далеко, и все
привыкли к этому. Притом Искра самая близкая к нам планета.
- Пока ты долетишь до Искры, пройдет лет восемь, - сказал я. - Если там
что-то случилось, ты все равно опоздаешь.
- Опоздаю, - согласился он. - Хотя я буду лететь пять лет. Я иду один,
на фотонном разведчике.
О фотонных разведчиках я слышал. Это были скоростные, но еще очень
ненадежные корабли. Обычно их пилотировали автоматы. Я подумал, что на Искре