"Валентина Журавлева. Эксперимент 768 " - читать интересную книгу автора

Я повернулся и пошел к станции. За моей спиной послышался свист
воздуха, рассекаемого скакалкой, и голос Траха: "Сто двадцать... сто
двадцать один... сто двадцать два..."
К вечеру все было сделано. Я привез из города целый чемодан новых книг
и журналов; первые две недели я решил никуда не уезжать. Трах показал мне
комнату - она превзошла мои ожидания. Стены, сверкающие свежей краской,
радовали глаз светлыми тонами. Кровать, стоящая у самого окна, вделанный в
стену шкаф, маленький столик, мягкое кресло, тумбочка с радиоприемником
занимали мало места, и комната, несмотря на свои скромные размеры, казалась
просторной. Над кроватью висела неплохая репродукция с картины Айвазовского
"Бриг "Меркурий". Это мне тоже понравилось - приятно было думать, что,
просыпаясь, я буду видеть море, хрупкий кораблик, облака, уплывающие куда-то
вдаль...
Вечером мы с Трахом играли в домино. В одиннадцать я пошел спать.
- Спокойной ночи, - сказал мне на прощание Трах. - Запомните, что вам
будет сниться. Говорят, на новом месте сон всегда в руку - сбывается.
Я разделся, лег и сейчас же заснул. Ничего мне не снилось - я спал
необыкновенно крепко. В семь часов меня разбудил будильник. Выключив звонок,
я продолжал лежать - вставать не хотелось... Ласковый ветерок колыхал
занавески, и они шуршали, навевая сон. Я закрыл глаза.
И вот тут я увидел это удивительное сновидение. Оно началось как-то
сразу, внезапно возникнув из черного провала небытия. Никогда еще я не видел
такого реального сна. Казалось, сама жизнь ворвалась в сновидение -
настолько оно было отчетливым, связным и, главное, осмысленным.
...Вьется полированная лента Ленинградского шоссе. Слева мелькают
водные станции, пестрые вывески пляжей. Из-за густых зарослей ясеня, дуба,
акации уже видна звезда стального шпиля Северного речного вокзала. Да, это
вокзал - ошибиться невозможно: светло-серые колонны, фонтаны, каменные
фигуры белых медведей и дельфинов...
А сон уже бежит дальше. Я вижу двухпалубный теплоход с короткой,
откинутой назад трубой, пытаюсь вспомнить его название, но тут же возникают
новые видения. Форштевень судна режет воду, поднимая белые вспененные
буруны...
С непостижимой, фантастической быстротой мелькают шлюзы канала имени
Москвы. Потом они сменяются невысокими, аккуратными домиками. Какой-то
внутренний голос подсказывает: "Село Волгино-Верховье, Великолукской
области". Мне никогда не приходилось бывать в этом селе, но со странным
спокойствием я рассматриваю вывеску над правлением колхоза "Волга"...
Бежит под гору проселочная дорога. Болото, поросшее осокой и
белокопытником... Деревянный сруб над неглубоким колодцем... Тихо струится
прозрачная вода. Оттесняя все, возникает надпись: "Исток Волги". Ниже - еще
какие-то слова. Я пытаюсь их разобрать... и просыпаюсь.
Первое, на что я обратил внимание, были часы. Мне казалось, что сон
длился очень долго, но стрелка передвинулась только на две минуты.
Я лежал, вспоминая сон. В нем не было никаких искажений, обычное для
снов хаотическое нагромождение фантастики совершенно отсутствовало - и это
было самым фантастическим...
- Почему у вас такой задумчивый вид? - спросил меня Трах за завтраком.
Я объяснил. Трах слушал внимательно, но, в конце концов, откровенно
рассмеялся.