"Валентина Журавлева. Алмаз в 20 000 каратов" - читать интересную книгу автора

Ссора тоже была неустроенностью. Лосикову не очень хотелось открыто
ссориться с Флеровским. Случившееся следовало бы представить в
благопристойном свете, иначе - Лосиков это понимал - могли возникнуть
неприятности, осложнения по службе. Громко ругая вязкую, липкую грязь,
Лосиков ожидал, что Флеровский откликнется. Но Флеровский молчал.
...В просторной палатке четверо играли в домино. Костяшки со стуком
ложились на стол. Флеровский, пригнувшись, нырнул в дверь. Яркая
трехсотсвечовая лампа заставила его зажмуриться. Следом вошел Лосиков,
буркнул что-то насчет лампы (еще одна неустроенность!), поднял щепочку и
принялся счищать с сапог грязь.
Шахтеры встали, увидев инженеров.
- Ну, Олег Павлович, что там, в шахте? - спросил Титаренко. С крупного,
в рябинках лица на Флеровского внимательно смотрели черные глаза.
- Вы бы закурили, товарищ инженер...
Ерофеев, невысокий веснушчатый паренек, протянул Флеровскому портсигар.
Флеровский взял папиросу. Кто-то щелкнул зажигалкой.
- Садитесь, ребята, - сказал инженер. - Поговорим.
Четыре человека смотрели на Флеровского, ждали его слов. В какое-то
мгновение Флеровский успел заметить все - и особую, семейную аккуратность в
отглаженной сорочке бригадира Титаренко, и тельняшку в вырезе щеголеватой
куртки Игнатьева, и нахмуренное, все в веснушках лицо Ерофеева, и совсем еще
детскую, с пухлыми губами мордочку Феди Слойкова...
- Автомат стоит, - негромко сказал Флеровский. - Нужно сменить резцы и
пустить машину в другом направлении, обойти этот участок с твердыми
породами.
Он замолчал. Ему показалось, что он говорит слишком обыденные, не те
слова. Наверное, следовало сказать что-то иное, особое, значительное.
- Спуститься в гезенк? - спросил Титаренко.
Флеровский видел - громадные, с синими угольными крапинками руки
бригадира машинально перебирают костяшки домино.
- Да... Это опасно, предупреждаю. Может завалиться крепь на штреке. В
гезенке высокая температура. Товарищ Лосиков в гезенк не идет и вам не
советует.
- А вы? - выдохнул Федя. И покраснел от смущения.
- Я? - Флеровский усмехнулся. - Я пойду. Только я плохо разбираюсь в
конструкции автомата. А его надо пустить без промедления. Сегодня в шахте
спокойно, но земная кора потревожена взрывом. Кто знает, что будет через
неделю... Если произойдет завал, нам придется много месяцев вести
восстановительные работы.
- Нужно поставить дополнительную крепь на штрек и поднять автомат, -
быстро сказал Лосиков. - Незачем лезть к черту в пасть. Неделей раньше,
неделей позже...
Титаренко с шумом отодвинул табурет, обернулся к механику. Лосиков
смотрел куда-то в сторону. Бригадир ничего не сказал.
- Что ж, можно и не спускаться в гезенк, - медленно проговорил
Флеровский. - Мы рассчитывали, что автомат сам пройдет до пласта. Авария
совершенно непредвиденная. Будем искать другие пути, может быть, бурение...
- Товарищ Флеровский - изобретатель, - поспешно сказал Лосиков. -
Конечно, ему хочется, чтобы все было быстро...
С трудом сдерживая себя, Флеровский встал, шагнул к механику.