"Янина Жураковская. На краю времени " - читать интересную книгу автора

Всегда стремитесь к чему-нибудь, ибо в поисках одного вы всегда найдете
и что-либо другое. Если же не будете искать, не найдете ничего.
Кельтская пословица
Утро приходит в Аргеанаполис, сердце столичной планеты Веллс'та'Нейдд.
Огромное алое солнце протискивается в узкие просветы между гигантскими
свечками небоскребов, тысячекратно отражаясь в оконных стеклах, шершавым
языком лижет башни императорского дворца, густым гемоглобином стекает со
стен. Ты сидишь на каменном полу башни, сжимая в руках мягкий алый кирш.
Счет времени потерян.
Прежде ты не думал, что бывает такая боль - одновременный удар по
сознанию и духу, когда застываешь, напоминая себе, что надо дышать. Кровь
ревет в ушах, как океанский шторм, клочья тумана плывут перед глазами, а в
груди, меж сердец, словно медленно поворачивается обжигающая ледяная игла.
Ардражди с детства обучают контролю - всегда, везде, несмотря и вопреки. Не
поддавайся. Управляй. Оставайся в равновесии. Прежде ты никогда не давал
воли эмоциям. Даже когда был Никсом.
Но прежде ты не знал ее.
Был ли ты когда-нибудь честен с собой? Нет. Ты лгал себе, как лгал
другим. Почти полвека ты делал то, что от тебя ждали другие: сначала
отец-император, затем братья и сестры в Свете и снова отец. Ты менял маски с
легкостью искусного фокусника. Кронпринц - холодно-вежливый, горделивый,
властный, превыше всего ставящий свою честь. Она слетела, стоило только отцу
сказать: "Ты должен..." Верный друг и рьяный борец против тирании ардражди.
Эту маску было легко надеть и трудно сбросить, но ты справился. Став своим в
самой неуловимой ячейке сопротивления, сдал Эр'гону Зелгариса и его "детей".
И растерялся, обнаружив, что не знаешь, ни кто ты, ни чего хочешь. Ты ощутил
себя древним стариком, мхом и ветошью, которой давно пора сгореть в Звездном
пламени, но она непонятно зачем еще ползает по земле - и это в сорок девять
лет, когда ардражди меньше трехсот не живут! Поднимаясь с отцом на башню, ты
думал: "Ничего нет. Все кончено..." И все чуть было действительно не
кончилось, ибо лорд-император слабости никому никогда не прощал.
Парение над бездной быстро убеждает в том, что жизнь прекрасна и
изумительна. А для того, чтобы обрести в ней новый смысл, оказывается,
довольно даже не взгляда и не слова. Всего-то - насмешливого фырка.
Придворные красавицы, гордые, холеные, увлеченные только собой и
равнодушно очаровывающие всех, кто приближался к ним... Простолюдинки с
нижних ярусов, бледные цветы города-планеты... Сестры в Свете -
мечтательницы с горящими глазами... Никс и Риган меняли женщин, как
биокапсулы. Уходили, не оборачиваясь, не слушая рыданий за своей спиной,
никого не подпуская близко. Так было проще и спокойнее.
"Было сказано Кайег Коарветту, что поражение придет ему от любви, и
впервые дрогнул отважный воин, - рассказывала мать древнюю сказку-легенду. -
Велел он мастерам оковать несокрушимыми обручами свои сердца, дабы не
допустить в них ни страсти, ни страха... но кто может прогнать гваньер,
когда она уже вошла? Он встретил Рению..."
Она почему-то сразу оказалась внутри, за твоими неодолимыми стенами: не
испепеляющим жаром, а мягким теплом, и обосновалась непринужденно, как в
собственном доме. Словно жила там всегда - и вернулась после краткой
разлуки. Она пришла, и точно вправленная врачом кость, что-то встало на