"Сергей Житомирский. "Проект-40"" - читать интересную книгу автора

- Говорят, ты мастер на все руки. У меня набойка отклеилась, не мог бы
ты мне ее приклеить?
Я, конечно, с радостью согласился. Отложив резиновую перчатку, которую
Сергеев просил зачем-то покрыть парафином, я достал клей, струбцину и
принялся за Анину туфлю.
Аня сидела напротив меня на табуретке, поставив ноги на газету, и не
могла уйти, пока не высохнет клей. Это был великолепный случай для
осуществления моего плана.
- Анна Михайловна, пожалуйста, расскажите о "проекте-40".
- В виде платы за починку? - улыбнулась она.
Я собрался с духом и выложил ей все, что думал о переднем крае науки и
цели собственной жизни. Аня выслушала меня неожиданно серьезно.
- В шестнадцать лет я рвалась в космос... Все это глупости, дружок. А о
"проекте-40", честно говоря, не могу тебе рассказать ничего утешительного.
- Значит, "поискать, посчитать и убедиться в собственном бессилии"? -
вспомнил я слышанную недавно фразу.
Аня щелкнула пальцами.
- Видишь ли, наши средства бурения совершенно непригодны для тех
глубин. Даже если мы изготовим обсадные трубы из титана и построим
электробур мощностью в сто тысяч киловатт. Я уже не говорю о том, что
скважину пришлось бы бурить в несколько приемов, как бы этажами. Ведь ни
один трос, ни одна штанга из самых лучших материалов при длине пятнадцать
километров не выдержат собственного веса. Все это еще в пределах
разумного. Другое дело - силы, действующие там! А как подступиться к
задаче?! Представь себе эту страшную глубину. Где-то далеко под земной
корой в верхних слоях мантии (или оболочки - как хочешь). Представь добела
раскаленную толщу. Давление в тысячи атмосфер делает камень упругим, как
сталь. Снизу через его пласты, как вода сквозь песок, сочится теплота, она
струится по жилам теплопроводных минералов, скапливается у незримых
запруд. Перегретая порода напрягается, становится ослепительно белой,
осторожно раздвигает соседей и вдруг, перейдя какой-то рубеж,
резким-толчком расправляет плечи. Волна чудовищного удара с гулом катится
на тысячи километров вглубь и вширь, опускается к огненным безднам
расплавленных руд ядра, взмывает вверх и, пронизав земную кору, стряхивает
с ее поверхности хрупкую вязь человеческих построек.
Но - а это самое главное - прочность сжатого перегретого вещества
обманчива. Стоит снять давление, и вещество вспучится, поползет, закипит,
как пролитая на плиту вода. Оно не потерпит полости, проглотит любую щель,
сожмет обсадную трубу неодолимой силой и ринется по ней вверх, угрожая
рождением нового вулкана.
- Неужели задача неразрешима? - спросил я, все еще надеясь, что сейчас
Аня посрамит Сергеева с его ленивым неверием, но она только вздохнула.
Я понял, что задал бестактный вопрос, и почувствовал себя очень
неловко.
К счастью, расплавился парафин, и я снова взял перчатку, соображая, как
бы выполнить поручение Сергеева. Аня предложила надуть перчатку и окунуть
в парафин, пока на ней не нарастет корочка. Из этого, правда, ничего не
вышло - надутая перчатка никак не желала погружаться, но тут я придумал:
- Надо залить ее водой, вода-то ведь тяжелее парафина!
Опыт удался. Залитая водой перчатка, похожая на связку сосисок, легко