"Сергей Жемайтис. Гибель Лолиты (Повесть) " - читать интересную книгу автора

могли пригодиться в хозяйстве. Отличной ныряльщицей оказалась Хуареи.
Каким-то непостижимым образом она проникла на камбуз и достала много
металлической посуды, ножей, вилок и десять банок мясных консервов. Совершив
этот подвиг, Хуареи надела своё яркое платье и стала кормить нас и всех, кто
подплывал к лодке, трофейными консервами.
Мы ели и смотрели, как из-под воды лебёдка поднимает длинный ящик. Это
был второй ящик за всё утро. Работа была трудной и опасной. Ныряльщикам
приходилось в темноте, на ощупь просовывать канаты под ящики. При подъёме
они задевали за борта, срывались.
Сыновьям Сахоно да и мне надоело нырять, и мы поплыли на катер. К тому
же мне хотелось разузнать, нельзя ли добраться на нём до большого
населённого острова. Вся команда на катере состояла из японцев. Я пробовал
заговорить с ними по-русски и немецки; они улыбались, что-то вежливо
отвечали, занятые своим делом. Самым приветливым человеком на катере
оказался машинист. Мы спустились к его пышущей жаром шипящей машине,
смотрели, как он подбрасывает уголь: машинист совмещал и должность кочегара,
подламывая длинным ломом шлак.
С каким удовольствием я выпил, обливаясь потом, несколько чашечек
крепкого чая и съел рисовую лепешку!
Когда я вышел на палубу из машинного отделения, то нос к носу
столкнулся с Розовым Гансом.
В то время как мы пили чай, он и ещё десятка полтора пиратов подошли на
баркасе. Невредимая "Лолита" виднелась в десяти кабельтовых.
Розовый Ганс осклабился и тут же болезненно поморщился. Улыбка давалась
ему с трудом, так как вся его багровая физиономия была разукрашена полосками
клейкого пластыря. Фиолетовый "фонарь" совсем закрывал правый глаз. Глядя на
него, я невольно улыбнулся, хотя на сердце у меня скребли кошки.
Розовый Ганс заметил мою улыбку.
- Победа далась мне нелегко. Хотя мне этот бой был так же нужен, как
тебе наша красавица "Лолита"! Ха-ха... Проклятье, не могу смеяться. Как я
рад, что встретил тебя, неуловимого Дикобраза. Питер уже объявил премию за
твою поимку. Пятьдесят английских фунтов. Здесь ещё ходят эти бумажки. Так
что мы с тобой заработали немного. Я не жаден. Пять фунтов можешь считать
своими. Ха-ха... Эй! - Он подозвал низкорослого малайца и негра, сказал им
что-то, и те не отходили от меня ни на шаг, пока на баркас перегружали
ящики.
Тави и Ронго поняли, что я попал в беду и не вернусь на их катамаран.
Они поплыли туда и возвратились с моей одеждой. Я не стал её надевать,
нащупав в кармане штанов пистолет. Опытный глаз матроса с "Лолиты" сразу бы
отгадал, что у меня там находится. Свёрток с одеждой я держал в руках. Мне
хотелось что-нибудь оставить на память моим товарищам Тави и Ронго. Я решил
подарить своё увеличительное стекло. Тем более, что они приходили в восторг
от его чудесного свойства. Получив выпуклое донышко бутылки, они тут же
прожгли шляпу, оставленную на палубе кем-то из команды. Матросы смотрели на
это чудо, вытаращив глаза и раскрыв рты. Малаец протянул руку Тави, и, когда
тот прижёг ему ладонь так, что задымилась кожа, малаец замотал рукой, лизнул
обожжённое место языком, но остался очень доволен. Негру тоже захотелось
испытать силу волшебного стекла. Тави и ему с удовольствием прижёг руку и
изрешетил шейный платок. Негр захохотал от восторга и хотел завладеть
стеклом, да Тави ловко передал его Ронго, и тот прыгнул с ним за борт.