"Владимир Карпович Железников. Таня и Юстик (Повесть) " - читать интересную книгу автора

осторожно передвигаясь из одного угла в другой. Несколько раз он подходил
вплотную к дивану, но каждый раз снова отходил, и я догадалась, что он
просто не решался лечь.
Меня разбудил папин голос. Он стоял около окна и с кем-то
разговаривал.
- Здравствуйте, Лайнис, - донеслось до меня.
В ответ никто ничего не сказал.
- Не узнаете? - спросил папа и, помолчав, добавил: - Помните Пятраса?
Сорок первый год?
Голоса Лайниса я снова не услышала, но, видно, он узнал папу, потому
что папа сказал:
- Ну, так это я.
- Не узнать, - ответил мужской голос.
- Зато я узнал вас сразу, - сказал папа. - Как только увидел в окне.
Будто и не было этих двадцати пяти лет. Все как тогда. И в доме, и вы.
Хотелось рассмотреть Лайниса, и я приподнялась на кровати, но слабый
свет настольной лампы и широкая папина спина мешали мне.
Из соседней комнаты выглянул Бачулис - его-то мне хорошо было видно в
открытую дверь, я лежала как раз напротив дверей, - и тут же отступил
обратно. "Испугался, что ли?" - подумала я.
- А Миколас где? - послышался голос Лайниса.
"За дверями стоит, - хотела я сказать им. - Повернитесь к дверям, и
все увидите". Но папа по-прежнему стоял спиной к комнате.
- Спит, - ответил он.
- Собачонка у меня захворала. Беда, - сказал Лайнис. - Третий день не
ест. - Он плохо говорил по-русски. - Хотел у Миколаса спросить, чем ей
помочь... А вы надолго к нам?
- Завтра уезжаю, - ответил папа.
Они помолчали. За дверью все еще стоял Бачулис. Иногда он переступал
с ноги на ногу, и старые половицы под тяжестью его тела трещали.
- До свидания, - сказал Лайнис.
- Подождите, - остановил его папа и каким-то странным голосом
спросил: - Вы были  т а м... тогда?
Меня даже в жар бросило от этих слов. Лайпис не сразу ответил. Я
боялась пропустить его слова и лежала не шевелясь; слышно было, как звонко
стрельнула половица в соседней комнате, как переступил папа с ноги на
ногу, как кашлянул Лайнис и что-то произнес, но в это время шум машины
заглушал его голос. Потом, когда машина проехала, до меня долетели слова:
"Он был ранен..." "Это значит дедушка", - догадалась я.
- Сильно избит. Босой. А на груди висела дощечка со словом
"комиссар".
- Дальше, - тихо попросил папа.
Лайнис не ответил, снова затарахтел мотор машины, послышались
какие-то голоса и шум. Похоже было, что там, на площади, люди разгружали
грузовик.
- Что они делают? - спросил папа.
- Памятник открыли, - ответил Лайнис - Видно, моют к утру.
Папа вдруг перешагнул через подоконник и спрыгнул на землю. Потом я
услышала быстрые удаляющиеся шаги. Я хотела тут же вскочить, чтобы бежать
за ним на площадь - по-моему, он был бы этому рад, - но в комнату вошел