"3.В.Жданова. Сказание о житии блаженной старицы, матушки Матроны " - читать интересную книгу автора

Бабушка Авдотья была еще девочкой, ей попала соринка в глаз. Она пришла
к Матроне за помощью. Матрона прочитала молитву, и все прошло.


Рассказ Василия Михайловича Гуськова, 1910 г.р., жителя с. Себено

Когда Матрона жила здесь, рязанские и из других областей шли к ней,
народу много. У них и обряда другая. Я у нее здесь не был, были родители,
они в тяжкие моменты к ней ходили.
Однажды у нас пропали лошади, дня три мы их искали и безрезультатно. А
в деревне Татинки у них были зеленя. Отец мне сказал: "Сходи на зеленя,
может, тама". Отец пошел кМатрюше. А я - мимо леса, в бездорожье напрямую
полем, лошадей искать. Только к лесу подхожу, слышу, заржали лошади. Я
прислушался - еще. Захожу в лес там лощина, потом на бугор, в осинник - там
лошади. Я их обратал и приехал. А вскоре и отец пришел от Матрюши. Он стал
ее спрашивать, а она ему говорит: "Иди, иди домой, они уже дома".
У матери сестра в "Журишках". Как-то приходит сестра к нам, приглашает
в Журиш-ки. Дед мой рыбу ловил круглый год. Мать завернула рыбу, ну и пошли.
А дорога в Жу-ришки - мимо церкви, мимо Матрюшиного дома. Сестра сказала:
"Зайдем к Матрюше?" А мать отвечает: "Надо рыбу давать, а нам будет мало". А
в это время Матрона завет свою мать: "Дай мне рыбки". - Что ты Матрюша, где
возьмем? - "У нас рыба есть," - отвечает Матрюша. Тут как раз мать с сестрой
пришли. Матрюша взяла немного, и говорит: "А это несите, куда несете, а то
мало будет".
Мы жили тут, а через два дома на третий, жил Семен Алексеевич, у него
был племянник, он хромой был. Однажды прихожу - смотрю, племянник к ним
приехал, и между ними разговор о Матрюше: "Все к ней ходим, а что она
знает?" Вот племянник собирается, - такой френч на нем был: "Я ее сейчас
испытаю, навру ей, что я жениться хочу". Скоро он вернулся оттуда, и
рассказал, как Матрюша его встретила: "Ты зрячий, грамотный, я слепая, к
кому ты пришел, иди, иди отсюда".
Потом я уже в Москве жил, поступил работать на завод, а здесь в Себено
была коллективизация, и хозяйства взялись кулачить. Отец убег ко мне, мать
забрали, посадили в Виневскую тюрьму.
Матрона находилась у инженера Жданова, на Старо-Конюшенном переулке. Он
был инженером по возведению кессонных работ. Матрона жила одна у Евдокии
(девичья фамилия Носкова) в сорокаметровой комнате. Там был иконостас,
старинные лампады, занавески тяжелые. Дом был деревянный, львы на воротах.
Часть дома у инженера конфисковали и поселили людей. Я пришел к Матроне,
рассказал ей, что арестовали мать. "Отпустят, - говорила Матрона, - а в чем
она виновата? Она не в чем не виновата. И отпустят".
Мы были во многих местах, пришли в ЦК на Моховой улице. Вход свободный,
охрана стояла, но заходить не запрещали. Мы все писали на имя Калинина, а
секретарей там было очень много. Куда идти? К нам подошла женщина в
обмундировании и мне говорит: "Идите в четыреста какую-то комнату, на
третьем или четвертом этаже, без лифта". Я поднялся, смотрю - народу
немного, все в самотканных подцевках, в лаптях. "Кулаки" собрались.
Когда заявки-то дают, секретарь по карточкам вызывает. Это был
секретарь по сельскохозяйственным вопросам. Я ему доложил обстановку,
показал бумажку, подписанную соседями, какое у меня хозяйство. Он открыл мое