"Николай Гаврилович Жданов. Морская соль " - читать интересную книгу автора

В сумрачные предосенние дни, когда свинцовое небо низко висит над
водой, Балтийское море, прекрасное в другую погоду, кажется суровым и
нелюдимым. Бурые белогривые волны, вырываясь из мглы, с злобным буйством
мчатся к берегу и, оскалясь, набрасываются на валуны; ветер гнёт к земле
ветви прибрежных сосен.
Вдоль берега почти повсюду тянулась ломаная линия проволочных
заграждений, надолб и противодесантных препятствий, сохранившихся здесь
после войны. Это ещё более усиливало суровость картины.
Одинокие чайки с тоскливым криком носились над водой.
Едва выехали за город, как начался дождь и поднялся сильный ветер.
Брезент намок, обвис, и вот прямо за воротник Дусе упала холодная капля,
просочившаяся сквозь тент.
- Давайте-ка поглубже, - сказал мичман.
Дуся и Тропиночкин забрались на мешки и прижались спинами к ещё
тёплому хлебу.
- Знаешь, на какой машине едем? - тихо спросил Тропиночкин.
- На какой?
- "ГАЗ" это, горьковчаночка. Я сразу узнал. У нас на фронте такими
пушки перетаскивали.
Дуся с удивлением посмотрел на своего спутника.
- Ты на фронте был? - спросил он недоверчиво и с невольной завистью.
- Ещё бы нет!.. Вот, смотри!
Тропиночкин неторопливо распахнул бушлат, и Дуся увидел прицепленную
на фланелевке круглую белую медаль.
- За отвагу! - внушительно сказал Тропиночкин, не спеша застегнул
бушлат и стал смотреть на дорогу с видом человека, считающего излишним
говорить о том, что само собой ясно.
Дождь наконец перестал. Сквозь щель в навесе виден был мокрый
булыжник. Вдоль дороги простиралась низина: вода шевелилась в траве, и
кусты плавали в воде, как утки. За кустами справа виднелось большое,
должно быть недавно вспаханное, рыжее, глинистое поле и над ним
бледно-фиолетовые тучи. Но вдруг на глинистом взрытом пространстве
мелькнули белые гребни. Дусе показалось, что всё поле ворочается, как бы
дышит.
- Море! - воскликнул он невольно.
И оба мальчика стали жадно вглядываться в низкие берега. Они были
почти на одном уровне с морем, и казалось, что, если бы вода поднялась
хоть на полметра, она затопила бы и мелкие кочки по сторонам, и дорогу, и
всё, всё до самого горизонта.
Потом машина долго шла редким сосновым лесом. За стволами деревьев
виднелась железная дорога - она то исчезала, то показывалась снова, -
мелькали дощатые постройки, заборы, столбы. Но вот машина свернула влево и
остановилась. Хлопнула дверца кабины, и шофёр, опять показавшийся Дусе
огромным, как великан, подошёл и заглянул к ним под брезентовый полог.
- Не холодно им тут? - осведомился он у мичмана. - А то в кабину
можно, там у меня теплее.
- Не замёрзли, ребята? - спросил Гаврюшин.
Дуся не чувствовал холода, но ехать в кабине казалось ему очень
заманчивым, и он молчал.
- Давайте по очереди. Вот хоть ты первый, - сказал шофёр, трогая Дусю