"Николай Гаврилович Жданов. Петроградская повесть " - читать интересную книгу автора

ему по отцу тёткой родной прихожусь. С ног сбилась одна. Мальчонка
махонький ещё, неразумный...
- Бабушка Василиса! - вмешался я, торопясь прервать её жалобы и
готовый провалиться от стыда, что она говорит обо мне такими словами.
Но бабушка даже и не заметила обиды в моём голосе.
- Царица небесная, дошли до тебя мои молитвы! - заохала она и
принялась беспокойно ощупывать и поворачивать меня во все стороны, как
маленького.
- Как ты сюда попала, бабушка? - спросил я.
- Ты-то как сюда попал? А меня добрые люди надоумили. Адрес дали.
Митрий-то где? Не с тобой разве?
- Красногвардейца Кременцова сейчас здесь нет, - сказал Малинин. - Но
он здоров и скоро вернётся.
- Ну хорошо, коли так. - Бабушка облегчённо вздохнула. - А я думала,
не попался ли куда в беду какую. Одна надежда - господь не допустит.
- Не только господь, но и мы не допустим, - сказал Малинин.
Осмотрев и ощупав меня с головы до ног и убедившись, что я цел,
бабушка сказала:
- Ну идём поскорее. Тётя Юля ждёт, а тебя всё нету.
Из караулки появились матросы и Любезный. Мне нужно было проститься с
ними: я ведь не знал даже, когда теперь увижу их снова, но бабушка уже
схватила меня за руку и потянула за собой по коридору. Я шёл, оглядываясь,
и махал им свободной рукой до тех пор, пока они не скрылись из виду.
Бабушка провела меня в самый конец длинного смольнинского коридора.
Потом мы поднялись по лестнице и долго шли ещё по другому коридору,
спустились опять и наконец вышли на небольшой тихий дворик с фонтаном
посередине.
Воды в фонтане не было, и на каменном дне его грудой лежали осенние
листья.
За фонтаном громадно возвышался в темноте собор с большими чугунными
воротами. А прямо против нас в подъезде двухэтажного дома ярко горел
фонарь.
Мы взошли на крыльцо.
Тут тоже по обе стороны от площадки был коридор, и видны были двери с
белыми эмалированными номерками.
У одной из дверей бабушка остановилась, поправила на мне башлык, и мы
вошли в маленькую прихожую. На деревянной вешалке висело рыженькое пальто
с меховой опушкой. На полу лежали наш саквояж и узел. Из комнаты доносился
мягкий женский голос.
Мы вошли.
На широкой постели с книжкой в руке, откинувшись на высокую подушку,
лежала девушка, которую ранил юнкер. Рядом с ней, уютно примостившись,
сидела Настенька.
Теперь, когда они были вместе, я сразу понял, что это и есть тётя
Юля, и догадался, почему её глаза напоминали мне Настенькины. У них были
совершенно одинаковые глаза - только у тёти Юли они были сейчас
грустные-грустные, а у Настеньки так и сияли счастьем.
- Вот он, Гришутка! - Бабушка легонько подтолкнула меня вперёд. - Ну
что ты стоишь? Подойди, дай тётеньке руку.
- Господи, весь в Лёлю! - услышал я, подвинувшись к кровати. И в то