"Лев Жданов. Грозное время (Роман-хроника 1552-1564 гг.) " - читать интересную книгу автора

разбирать всю груду добычи привезенную и между мехами нашел забытый ящик.
Вскрыл печати, поднял крышку - там нашел шаль кашмирскую тонкую, чудными
узорами затканную, да две рубахи шелковые, мужские, золотом шитые.
Шаль он жене отдал, одну рубаху сам в праздник одел, другую брату
своему крестовому подарил, Голубу Третьяку, человеку торговому, богатому. И
первыми жертвами чумы пали эти две семьи, в неделю вымершие до последнего
человека, со всеми чадами и домочадцами. А там дальше да больше... И в
Пскове мор открылся. Ни одного дома, ни единой семьи не было, где чума не
унесла одной-двух жертв.
В три месяца до пятисот человек вымерло в обеих соседних областях. Да и
в других местах, несмотря на заставы и карантины суровые, много погибло
народу, особенно бедняков, которые зимой и осенью в грязи, в сырых, холодных
избах курных ютятся.
Настали крещенские морозы, воздух очистился, суше стал. Тогда и мор
начал уменьшаться; но успел оставить за собой целый лес преждевременных
могильных крестов по всему государству Московскому.
Много помогло народу живое участие, оказанное царем в этой беде. Он
приказал по монастырям кормить и лечить хворый люд. Шестого декабря, в
Николин день, было устроено торжественное поднятие мощей св. Николая с
водосвятием, и потом вода святая была разослана в наиболее пораженные чумой
места для раздачи народу. Вера и подъем духа давали силы людям бороться с
болезнью, которая особенно легко передается слабеющему телу, если душа
подавлена и тоскует...
Мор стал ослабевать. Иван вздохнул спокойнее. Макарий, зная любовь
Ивана ко всяким церковным блестящим церемониям, приготовил ему два
удовольствия, одно за другим.
Восьмого января 1553 г. бывший казанский царь, мальчик Утемиш-Гирей,
сын Сафа-Гирея, был крещен Макарием в Чудовом монастыре в присутствии Ивана.
Савва, игумен Крутицкого подворья, явился восприемником крещеного татарчука,
который получил имя царя Александра Казанского и принят был Иваном в число
самых приближенных к нему юношей, детей первых бояр и князей московских.
Сумел повлиять митрополит и на Эддин-Гирея, последнего хана грозной
татарской орды. На выбор было предоставлено этому не очень отважному и
твердому волей царевичу: лишиться жизни, чтобы не осталось у казанцев
надежды вернуть себе мусульманского владыку, или принять веру христианскую и
таким образом умереть для мусульман. В награду за крещенье юноше были
обещаны великая милость, дары царские и почесть до конца дней.
Эддин-Гирей не родился, чтобы стать мучеником.
Он "добил челом" Ивану, чтобы дозволено было ему принять христианство,
согласно "искреннему желанию и глубокой вере" этого так быстро обращенного
татарского вождя. Для исполнения обычая несколько дней ходили попы и монахи
к Эддин-Гирею и допытывались:
- Не от нужды ли, не страха ли ради хочешь познать закон веры
Христовой?
- Нет! - твердо отвечал испытуемый. - Клянусь бородой Пророка, по всей
правде-истине, с любовью готов и хочу принять закон Христа, а Магомета,
бессильного и лживого, как я увидел после поражения моего, и скверный закон
мусульманский отрицаю и проклятью предаю. Не спасли они меня... Ваш Бог
победил... Он, значит, есть Бог Всесильный, Бог Истинный!
26 февраля, на второй неделе поста, день выдался весенний почти,