"Лев Жданов. Третий Рим (трилогия) " - читать интересную книгу автора

заглянуть в попутные, да поохотиться.
Чует Василий, что засиделся в душных покоях кремлевских, теремных,
натрудил голову думами государскими, счетами да расчетами, заботами
хозяйственными и семейными. Николка Люев да Феофил-фрязин, оба лекаря
царских, одно говорят:
- Обветриться бы надо, государь...
Кроме челяди охотничьей, ловчих, сокольничих, псарей и выжлятников,
много бояр ближних и воевод поехало на охоту с царем.
И оба брата царские тут же: Андрей да Юрий Ивановичи, хотя последнему
что-то не доверяет старший брат.
Из бояр - Иван Васильевич Шуйский, Дмитрий Феодорович Бельский, князь
Михаил Львович Глинский, Годунов и многие другие; блестящей вереницей, кто
верхом, кто в колымагах и каптанках, едут в царском поезде.
Из молодых бояр здесь скачут на аргамаках, кроме неизменного Овчины,
два князя Димитрия - Курлятев и Палецкий; Кубенский князь Иван; Феодор
Мстиславский, племянник государя, и другие. Иван Юрьевич Шигоня, с братом
Михайлой, тоже в поезде и прихватили трех дьяков про всякий случай:
Циплятева Елизара, Ракова и Афанасия Курицына, кроме двух ближних дьяков
царских Григория Никитича Путятина и Феодора Мишурина и стряпчего Якова
Мансурова. Да всех не перечесть.
Государыня Елена с трехлетним Ваней и годовалым Юрой в крытом возке
большом едут. Боярыни ближние с ними: Анастасия Мстиславская, Елена да
Аграфена Челяднины, золовка да невестка; Федосья Шигонина, Аграфена
Шуйская, сама княгиня Анна Глинская, матушка Елены. И веселы, рады все,
что из душных светлиц своих вырвались: так и стрекочут всю дорогу.
Погостив деньков пять у Троицы, к Волоку тронулись. Государь - все
верхом больше. А на левом бедре у него давно уже зыблется опухоль
подкожная, холодная пока, не болезненная. И вот до села Озерицкого еще не
доехали, как беда, стряслась. Седлом, что ли, растравило болячку, но
появилось в середине у нее пятнышко небольшое, багровое. Болеть - не
болит, но разбитым стал чувствовать себя Василий. Миновали Нахабино,
Покровское-Фунниково. Царь уж, гляди, и с коня слез, с царицей едет.
В Покровском - Покров Богородицы справляли, задержались дня на три.
На Волок на Ламский совсем нездоров приехал Василий. В пятницу еле сидел
на пиру у Шигони. В субботу, 4-го, едва и в мыльню сходил помыться,
попариться: не легче ли станет? Стол уж в постельных хоромах накрыли
больному царю. За два денька отлежался, поправился. Чудное выпало утро во
вторник. Не выдержал Василий.
- Федю Нагова позвать мне! Бориса Васильева Дятлова! Ловчим велеть
изготовиться. В поле сегодня хочу пуститься!..
Лекари царские, оба, так руками и всплеснули.
- Государь!.. - начал было Люев.
- Ладно, знаю... Лучше мне сейчас! А погода, гляди, какова? Без
лекарства поправлюсь, гляди. Вам бы небось не хотелось? На что вы мне оба
тогда?.. Ну, не мешайте...
Подали коней, загремели рога, и пустились в поле все, на Колпь, на
село, где охота большая.
- Что, государь, али неможется? - спросил у Василия князь
Мстиславский, скакавший за дядею-царем, видя, как морщился тот на скаку.
- Что-то оно не того. А терпеть все же можно...