"Лев Жаков. Чудес не бывает " - читать интересную книгу автора

его заподозрил. Хотя я уже был уверен. Он тоже понял, кто там, на линдиной
карте! Я кожей ощущал его мысли: "Так вот ради кого эта сволочь бросила мою
мать!" Мне вдруг отчетливо подумалось, что мы ведь с ним братья.
Я одним глазом скосился в сторону той карты. Карие теплые глаза
смотрели прямо на меня, она улыбалась. И я тоже улыбнулся ей - одним
душевным движением, не пошевелив губами. Когда-то я тоже так улыбнулся ей,
когда еще не умел по-другому, так, как все люди... Думаю, она меня тогда не
поняла, а жаль, она бы знала, что уже тогда я ее любил, пусть и было мне
всего десять дней...
Кажется, отвлекся от игры, спохватился я. Так и есть, пропустил, как
Винес выложил Кривого, увеличив им атаку отошедшего уже от окаменения
Пирата.
Винес играл открыто, как ни странно. Я был уверен, что он попытается
припрятать карту в рукав или под стол, еще что-нибудь в этом роде... Нет,
вместе с настороженностью, его постоянным фоном в Школе, исчезло ощущение
мелочности, ему как будто органично присущей, мелкого пакостничества, что
ли... Создавалось ощущение, что размениваться он не будет. Играл он по
крупному, двигал сразу все карты, не оставляя ничего в защите, использовал
все ресурсы.
Правда, было также ясно видно, что маг он средний. Как в Школе он не
был преуспевающим студентом, так и тут он предпочитал волшебству силу
оружия. А вот впечатление, сложившееся у меня за годы знакомства, что
моральная чистоплотность ему не особенно свойственна, вполне подтвердилась
тем, что он без зазрения совести пользовался Линдиной магией.
Принцесса играла - особенно проигрывала - с достоинством. Выигранной
битве не радовалась бурно, как Винес, только улыбалась удовлетворенно из-под
рыжих растрепавшихся кудряшек. Понять, хорошая ли пришла карта, было
невозможно по ее лицу.
Впрочем, я понял, сравнив выражения лиц всех игроков и свои ощущения,
что все четверо, включая меня, неплохо владеют лицом и умело скрывают
состояние дел в картах. Винес радовался, когда ему приходила плохая карта, и
хмурился, когда видел хорошую, в общем, блефовал от обратного. Линда на всем
протяжении игры веселилась, ничто не могло заставить ее нахмурить брови. Я
был просто спокоен. Поначалу больше уделял внимания чувствам подруг и братца
(хм?), потом решил, что это нечестно по отношению к остальным, и закрылся.
Линда даже заметила один раз по этому поводу:
-Юхас, не пытайся выглядеть невозмутимей Высшего, тебе это, конечно,
хорошо удается, но ужасно не идет.
Я свирепо глянул на нее, а Винес опять странно покосился на меня.
Мы играли уже часа три. Темнело.
Я ощутил, что кто-то поднимается по лестнице...
...и оказался прав: заглянул кривой и мигнул Винесу. Тот извинился и
вышел. Мы дружно навострили уши, в том числе астральные, однако стоящая
здесь защита делала свое дело: мы ничего не уловили.
Тогда Линда подошла к дверям и приложила к дереву губы. Пошептавшись с
толстыми досками, она прислонилась к нему ухом и замерла. Так как мое
умение - эмпатия - не входит в число распространенных, добротная местная
магия не могла помешать мне. Я четко чувствовал беспокойство и неуверенность
кривого, бурную ненависть, ярость, восторг, подозрительность Винеса... Образ
чего-то настолько странного возник в моих чувствах, что я пришел в полное