"Луи Жаколио. Факиры-очарователи" - читать интересную книгу автора

сложена в несколько раз, знатные женщины любят украшать себя ею в своих
гинекеях. На поэтическом языке Бенгалии эта чудесная материя зовется ночной
росой.
Рассказывают, что один из прежних раджей Бенареса, взойдя внезапно в
свой гарем, спросил, что одевают его жены, отправляясь в свои купальни. Ему
отвечали, что одеждой им служит ночная роса. И на самом деле на каждой из
них было накутано по несколько соток кисеи из Дакки.
Цена этой материи такова, - штука в сто соток стоит пол-дака рупий, т.
е. сто двадцать пять тысяч франков, - и я не думаю, чтобы в Европу попал
хоть один кусок такой драгоценной ткани.
В Бенаресе был последний Дурна против одного из приказаний
генерал-губернатора Калькутты. Фанатизм одного города оказался сильнее,
нежели целое войско, и эдикт был отменен.
Дурна - один из старейших обычаев Индии, и прежде к нему относились с
большим почтением. Вот из чего он состоит: когда какой-нибудь кредитор не
может ничего получить с богатого и влиятельного должника, или если
какой-нибудь бедняк, кто бы он ни был, видит, что ему не выпутаться из
когтей своего кредитора, то ему остается Дурна.
Чтобы его выполнить, он посыпает себе пеплом голову, надевает траурные
одежды и отправляется на главную площадь, восклицая: я объявляю Дурну против
такого-то.
С этого момента он не должен ни есть, ни пить, пока он не добьется
справедливости.
Если его противник допускает его умереть в таком состоянии, то толпа
устраивает жертве торжественные похороны и принимает на себя месть за него.
Враг умершего объявляется народом вне закона, ему отказывают в рисе, в
воде, в огне, никто не хочет с ним сноситься, он отвергнут обществом, и
убить его считается добрым делом.
Власть этого обычая такова, что каждый, против которого объявлен Дурна,
должен уступить, так как смерть того, кого он преследовал, является сигналом
неминуемой смерти его самого, и, хотя бы он уехал или окружил себя самыми
верными, самыми бдительными слугами, все равно, рано или поздно, его найдут
дома в его кровати или где-нибудь на краю дороги, с кинжалом в сердце.
Несколько лет тому назад, генерал-губернатор Калькутты в интересах
чистоты издал приказ, который обязывал мусульман убивать коров и быков,
мясом которых они питаются, на берегу Ганга, с тем, чтобы внутренности и
кровь убитых животных уносились тотчас же водами реки.
Весь Бенарес страшно возмутился, - неужели позволят неверным так
осквернить священную реку... если только это допустят, то Бенарес навеки
осквернен и уже перестанет быть священным городом...
Обратились к генерал-губернатору со смиреной просьбой отменить приказ.
Его британское Вице-Величество даже не удостоил ответа.
Сейчас же образовываются группы, выбирают депутатов и шлют в
Калькутту... Но депутация возвращается, не добившись ничего.
Тогда все население грозит губернатору объявить против него Дурну.
В одно прекрасное утро все население Бенареса (свыше пятисот тысяч душ)
вышло на улицы в траурных одеждах и все расселись на земле против своих
жилищ, восклицая:
- Я объявляю Дурну против губернатора Калькутты и мусульман, убийц
животных.