"Луи Жаколио. Факиры-очарователи" - читать интересную книгу автора

рук, через несколько минут некоторые из них потеряли свою прозрачность и
стали почти настоящего телесного цвета, а другие еще более светились, одни
давали от себя тень, а другие были так прозрачны, что я видел насквозь те
предметы, которые были позади их, я насчитал около шестнадцати рук.
- Можно ли мне дотронуться до них, - спросил я факира, но не успел еще
окончить вопроса, как одна из рук отделилась от облака и, точно порхая в
воздухе, приблизилась к моей протянутой руке. Я пожал ее, и в моей руке
очутилась мягкая, нежная, маленькая, как у женщины рука.
- Дух здесь, хотя тебе видна лишь одна рука его, - проговорил
Кавиндасами, - и ты можешь, если хочешь, заговорить с ним.
- А ответит ли он мне?
- Попробуй.
Улыбаясь, я попросил, чтобы дух обладательницы этой прелестной ручки
оставил мне что-нибудь на память.
Немедленно я почувствовал, как рука шевельнулась в моей и, выскользнув,
понеслась к букету цветов, из которого выдернула бутон розы и, уронив его к
моим ногам, исчезла.
Около двух часов продолжалось загадочное явление... Таинственные руки
то гладили меня по лицу, то обвивали веером, то рассыпали дождем цветы, то
чертили в воздухе огненными буквами слова и даже целые фразы, которые тотчас
же таяли.
"Дивьявапур гатва".
Что по-санскритски значит: "я принял флюидическое тело".
Некоторые слова так поразили меня, что я наскоро записывал их
карандашом.
"Атманам крейяза йочатас. Дехаз сьявиспоканат".
Т. е. "ты достигнешь счастья, сбросив твою тленную оболочку". В это
время точно молнии бороздили воздух в обеих комнатах.
Мало-помалу руки стали как бы таять, а с ними исчезло и облачко. На том
месте, где исчезла последняя рука, мы нашли венок из желтых иммортелей с
резким запахом, какие обыкновенно употребляются индусами при всех
церемониях.
Я описываю все это, как оно было на самом деле, воздерживаясь от всяких
комментариев, которые я выскажу впоследствии.
Все, что я могу подтвердить, - так это, что двери обеих комнат были
заперты, что ключи от них лежали у меня в кармане и что факир не сдвинулся
ни на мгновение с места.
За этим явлением последовали два, еще более замечательные.
Кавиндасами проговорил новое заклинание, и над курительницей, которую
я, по просьбе его, все время поддерживал, появилось другое облако. Оно
походило на первое, но было плотнее его и почти молочного цвета. Мало-помалу
оно начало принимать человеческую форму, и я различил в ней облик
коленопреклоненного старого брамина. На челе он носил знаки, посвященные
Вишну. Тройной шнур, знак священного сана, обвивал его тело.
Он поднял руки над головой, как бы в экстазе молитвы, и губы еще
шевелились, как бы шепча священные слова. Вдруг он протянул руку к порошку,
лежавшему на подносе и, взяв щепоть, бросил его на уголья.
Густой, благовонный дым наполнил обе комнаты, и, когда он рассеялся, я
увидел, что брамин стоит в двух шагах от меня, протягивая ко мне руку, я
взял ее в свою, и хотя она оказалась очень костлявою и желтою, но все же