"Никос Зервас. Кадеты Точка Ру" - читать интересную книгу автора

- Не журись, Шарапов, вот разгребем мы с тобой эту шваль - в институт
пойдем! Знаешь, как наша профессия называется?

- Как?
- Правоведение!

Из кинофильма "Место встречи изменить нельзя"


"Здравствуй, моя Суворочка. Сегодня отрубил голову у пленного турецкого
паши, играл ею, кидался, как мячом. Прошлый раз дарил тебе на Рождество уши
башкирцев да скальпы польских конфедератов. Теперь привезу бусики из глаз
поганых турчат. Турки - не люди, убивать их надо, особенно детишек турецких,
чтобы не плодилась эта нечисть богопротивная. И поляки не люди. И башкирцы
не люди. Только русские - настоящие люди, потому что лицом белы и красивы,
курносы и отважны. Мы должны всех завоевать и править всем миром, господами
быть над народами. Половину народов пушками расстреляем, другую половину в
цепи закуем, пущай работают на матушку Царицу нашу.
Твой А. Суворов".
Сахарский еще раз перечитал письмо, наслаждаясь тем, как грамотно все
сделано. Стиль - настоящий, суворовский. Именно таким языком русский
генералиссимус писал своей дочурке.
Вот как интересно получается. Раньше думали, что Суворов просто
гениальный полководец, а оказывается, сущий расист, человеконенавистник,
чудовище! Душитель Польши, палач Поволжья и Яика, безжалостный бульдог
Императрицы Екатерины. Сахарский улыбнулся, бережно вложил письмо обратно в
кожаную папочку и, поморщившись, посмотрел в окно броневика.
Каньон проспекта заполнялся гарью. Стояли безнадежно, начали глушить
двигатели - из машины не выйдешь, можно угореть.
- В выходной день, п-пень! Это ж ухитриться надо, г-гады! В такую
пробку! - рычал водитель, жирный охранник с кобурой на бедре. Докурив
очередную сигарету, скрипнул желтыми зубами и, крутанув руль, двинул через
встречные полосы - в переулки.
- На эфир опоздаем... Надо объезжать по Будюкинской! Небритый,
утомленный бессонницей историк Сахарский сидел рядом с водителем. Прижимал к
животу кожаную папочку, с раздражением глядел сквозь бронированное мутное
стеклышко. Сахарский решил лично отвезти Уроцкому заветное письмо. Он
слишком ценил свой труд, свой талант - чтобы доверять сокровище какому-то
курьеру! Впрочем, путешествие затягивалось.
Бывают калечные, юродивые дни: весь мир задается целью довести тебя до
белого каления! С утра зацепилось и поползло: сломался тостер, закончился
"Беломор". Хотел успокоиться - пришлось раскурить сигарету. Теперь пошлые
московские тараканы путались под ногами: вы думаете, на Будюкинской было
свободно? Куда там! Забита под завязку, да все какие-то пикапы с рекламными
картинками на боках - мигают аварийками, раздраженно сигналят, коряво
паркуются на тротуарах.
- Да откуда вас? Да чтоб вас! - скрипел зубами водитель. Машина увязла
среди расписных малолитражек. Потеряв терпение, инкассаторский бронемобиль
взревел и вырвался в переулки.
- Срежем дворами! Здесь близко, - процедил сквозь зубы водитель, уже