"Никос Зервас. Кадеты Точка Ру" - читать интересную книгу автора

армии Бонапарта, сизых от галльской злобы и холода, замотанных в женские
пуховые платки, визжащих и обдирающих мясо с палой лошади - вон там это
было, напротив церковной ограды. А древний пятисотлетний дуб, уцелевший в
библиотечном саду, не забыл и других завоевателей - кичливых, в жупанах и
при саблях, с обвислыми усами и багровыми гордыми физиономиями. Помнится,
потом по этой самой брусчатке ясновельможных гостей нагайками гнали из
Кремля улыбчивые казаки князя Трубецкого.
Да, много разной нечисти повидала на своем веку стылая и мерзлая,
словно из твердокаменных пряников сложенная, Москва. Однако подобной гадости
не видывала отродясь. Нет, и правда, - ведь не бывало доселе ни таких вот
клыков окровавленных, ни когтей, ни ободранных спин! И притих над карнизом
старый ворон, насупился бронзовый бюст, угрюмо замерло древнее дерево в
сквере, глядя, как молчаливо и грозно двигались по Таганским переулкам...
мертвецы с обнаженными клинками в руках! По Москве шли настоящие мертвецы:
вампиры во фраках, уродливые людоеды и полуразложившиеся мумии...
И невдомек никому, что никакие не захватчики это. Просто сегодня
детский праздник - колдовской детский праздник Хеллоуин.
В этот день, совсем как в прогрессивных демократиях Запада, дети
английской спецшколы номер 1505 покрыли радостные лица кровавыми подтеками,
магическими рунами и переводными татуировками. Сегодня вечером в актовом
зале состоится большой концерт - праздничное шоу нечисти.
Вместе с толпой гостей на школьный двор вошел непохожий на других
мальчик лет четырнадцати. Слишком сдержанный для подростка: никакой
разболтанной вялости, выдающей в тинейджере ранний половой опыт. Опрятный
почти до неприличия, в черной военного кроя куртке при алых погонах, в
брюках с широкими лампасами - ну да, ну конечно, это был кадет. Достаточно
глянуть на стриженый славянский затылок, перехватить светлый взгляд, чтобы
понять: здесь особая имперская масть, недобитая, уцелевшая офицерская
поросль.
Нонна Семеновна любила подростков с выпуклыми презрительно-печальными
глазами, с циничными улыбками и нервическим дрожанием ресниц. А этот пришлый
был похож, скорее, на белобрысого медвежонка - даже двигался по-борцовски,
чуть враскачку. Директриса поморщилась: аэродинамичный череп молодого
человека, покрытый солнечным ежиком, был украшен оттопыренными ушами
отвратительно-розового цвета.
Между тем, чуткий наблюдатель, в отличие от директрисы школы
Гантелиной, приметил бы, что молодой человек, невзирая на внушительную
комплекцию, совершенно безобиден. В глазах его было то ласковое и немного
виноватое телячье выражение, которое свойственно людям добрым и смиренным -
правда, способным приблизительно раз в три года разозлиться так, что в
радиусе размаха богатырского плеча не поздоровится никому.
- Петруша! - навстречу кадету выпрыгнула девочка с белобрысым
хвостиком, категорично торчащим на макушке. "Ну, разумеется! - досадующе
цыкнула Нонна Семеновна, наблюдавшая за кадетом. - Только к безумной
Еропкиной могут прийти такие гости!"
Нонна Семеновна не любила Еропкину за ее идиотскую прямолинейность. Но
что делать? Дед - генерал. Родители в ответственной загранкомандировке.
Верзилка, увидев Надиньку Еропкину, зарделся от радости.
- Здравия желаю, боевой товарищ Надя, - едва слышно сказал он,
стеснительно моргая. - Кадет Тихогромов для уничтожения школьных призраков