"Никос Зервас. Греческий огонь" - читать интересную книгу автора

если он хочет. За ним остался выстрел... Вы слышите меня, Кунц? Выбирайте
оружие, Царевич к вашим услугам!
Новость молнией облетела эфир: "неуловимый московский гаврош назначает
дату повторной дуэли". Мальчишка был конкретен:
- На Болотной площади. Там, где казнили разбойников Стеньку и Емельку.
Теперь там будет казнен разбойник Эрнестка. Пусть приходит завтра в полдень,
я буду ждать.


* * *

Черноглазый баловень, талантливый волшебник Лео мчался по московским
улицам на дорогом итальянском байке с ракетным ревом, блестящими рогами и
пафосным вычу-ром бешеных крыльев.
Облаченный в моднейшую мотоциклетную куртку, алую с пепельным, Лео
скользил, изящно повиливая среди грязных автомобилей, безудержный,
презирающий заторы, - и бессмертная темная душа его летела выше и даже чуть
впереди, на уровне двадцатых этажей, над густой и грязной паутиной
проводов - летела в компании нескольких хохочущих суккубов, хохотала и
презрительно плевала на крыши троллейбусов.
Проносясь мимо памятника Достоевскому, Лео со смехом думал о том, какой
нелепый это памятник: писатель будто елозит мягким местом по камню, опасаясь
потревожить геморрой. Очень скоро москвичи узнают всю правду о
людоеде-писателе. И памятник ему уберут, поставят на его месте новый.
Почему-то подумалось Лео, что здесь непременно должен быть памятник
премудрой колдунье Елене Блаватской. Тут и библиотека рядом, храм книжной
мудрости, вот и логично будет.
И улицу мы назовем по-другому, - смеялся Лео. - Что за корявое слово -
"Воздвиженка"? Будет улица Теософов. Далее - Рерихов бульвар. И памятник
высокоумному художнику тоже воздвигнем, вместо носатого Гоголя. Доказано в
прессе, что он был вампир? Доказано. Значит, долой. И Пушкина к лешему с
пьедестала, вместо баловня - "мартышки" взгромоздим, пожалуй, многофигурную
композицию: мастера Булгакова и заказчика Воланда, рука об руку, со взорами,
вперенными в даль Тверского бульвара.
Лео любил ввечеру пролететь по улицам города эдакой рычащей
шестицилиндровой кометой, прикидывая новую логику проспектов и площадей -
без ненужных, отживших век православных храмов. Сколько места освободится!
Музей Василия Блаженного еще можно оставить для туристов, вот бесконечные
церкви Замоскворечья пора убирать. Мешают и взору, и духу.
Зрелищно вывернув к Болотной площади, Лео невольно сбросил прыть и
завертел шлемоблещущей головой, приглядываясь: что за странность?
Непонятные тинейджеры, целая толпа подростков. Многие зачем-то в
детских масках - Винни Пух в потертых джинсах и высоких ботинках, сказочный
Топтыжка в пятнистой куртке с флэшкой плеера на груди. На парапетах сидели с
гитарами, кто-то скучно катался вокруг на роликах, иные развлекались,
стреляя присосками в чей-то портрет, прилепленный к афишной тумбе. Смотрели
на часы, озирались...
Лео вильнул рогатым рулем, круто развернулся - приготовился дать газу.
Последний раз глянул: ага! Со стороны Таганки подтягивались аккуратные
бело-голубые автобусы с запоздавшим ОМОНом. Рябиновский понял, что милиция,