"Андрей Земсков. Порядок в танковых войсках " - читать интересную книгу автора

прицеливаться. Достаточно просто вывалить из бомбовой кассеты почти сотню
таких бомбочек. Одного попадания на крышу танка или бронемашины было
достаточно, чтобы сжечь ее.
Вот и стояли на шоссе покрытые копотью танки и бронемашины, у которых
на совершенно целой броне были лишь небольшие отверстия, прожженные
кумулятивной струей. Многие из этих машин могут быть отремонтированы и
возвращены в строй. Но машины нужны сейчас, а ремонтные подразделения не
успели даже отбуксировать их с шоссе, чтобы хотя бы расчистить проезд.
Но ведь есть и целые машины, имеющие лишь небольшие повреждения, но без
экипажей, сгоревших заживо в своих танках. Вот и пригодится этот фон Блицман
с его парнями. Он вроде воевал уже и в Польше, и во Франции. Был подбит в
бою под Каунасом. Сегодня вон как храбро сражался во главе всего одной роты
против целого полка новейших русских танков. Завтра предстоит тяжелый день,
и если дивизия сможет осуществить план своего командира, то русские будут
разбиты. А чтобы подбодрить этого гауптштурмфюрера, его можно и к награде
представить. Тем более что количество награжденных повысит и статус всей
дивизии.
Эйке подал знак своему адъютанту, и тот тотчас принес большую картонную
коробку, в которой лежали конверты с наградами. Порывшись в ней,
группенфюрер достал несколько конвертов. У Йозефа отлегло от сердца. Он, как
и все, очень боялся командира дивизии, отличавшегося настолько необузданным
нравом, что, по слухам, его опасался даже сам Гиммлер. Группенфюрер мог
прийти в бешенство по любому поводу и даже без повода. Кроме того, Эйке
любил жестокие шутки.
Например, когда один парень подал рапорт с просьбой перевести его
обратно на службу в концлагерь, Эйке с циничной улыбкой выполнил его просьбу
и отправил бедолагу в концлагерь... в качестве заключенного. Но бывали
моменты, когда Эйке бывал трогательно заботлив к своим солдатам, считая, что
их семьей является дивизия. Например, мог запросто пригласить провести
отпуск в своей шикарной вилле даже рядового солдата, если тот ему чем-то
приглянулся. Больше всего Эйке ценил в людях жестокость и храбрость,
доходящую до безумия. Да и сам был таким - с одной стороны, он был
совершенно бесстрашен, еще с тех пор, как в 1920-х участвовал в уличных
драках простым штурмовиком, а с другой стороны - патологически жесток. И
такие же черты прививал своим подчиненным.
- Ты молодец, мой мальчик! - торжественно произнес группенфюрер. - Ты
со своими парнями храбро сражался. Вот конверты с наградами. Сейчас вас
покормят и к утру вы должны выспаться. На рассвете получите новую машину и
сразу пойдете на ней бой! Документы на награды также будут готовы к утру.
- Моя честь - верность! Хайль Гитлер! - проорал в ответ Йозеф и
строевым шагом подошел к командиру дивизии, чтобы взять конверты.
Когда фон Блицман вернулся к своему экипажу, танкисты уже вовсю
уплетали ужин. Йозеф взял свой котелок, который его ждал, и, прежде чем
поесть, посмотрел, что им щедрой рукой отвалил командир дивизии. Пять
железных крестов, пять штурмовых танковых знаков и пять ленточек "за
уничтоженный танк", хотя кроме одного русского бронетранспортера экипаж так
и не смог уничтожить ни одного танка, да и вообще такие ленточки не
полагались танкистам и частям противотанковой артиллерии.
Танкисты радостно навесили на себя полученные награды. Распили по этому
случаю бутылку французского коньяка и бутылку шнапса, а затем легли спать.