"Роджер Желязны. Лица его, пламенники пасти его" - читать интересную книгу автора

свелись к частичному одностороннему параличу и банкротству. Несостоявшийся
герой растворился в припортовой атмосфере, а Стадион еще четырежды менял
хозяев, с результатами, может быть, и не столь драматичными, но неизменно
разорительными.
Наконец этот огромный плот, построенный с одной-единственной целью,
был выставлен на аукцион, где его и купило АВИ, для "морских
исследований". Изредка находились богатенькие люди, готовые выложить
пятьдесят тысяч в день за право рассказывать сказки о ловле Левиафана.
Вот, пожалуй, и все морские исследования, для которых использовался
Стадион. Да, забыл сказать. Ллойд его не страхует.
В трех таких путешествиях наживляльщиком был я - и дважды оказывался
в достаточной близости от Ихти, чтобы сосчитать клыки этой твари. Мне
хотелось бы иметь один такой клык - буду показывать внукам в целях
воспитательных и назидательных.
Я встал лицом к посадочной площадке и твердо принял решение.
- Тебе, подруга, я нужен для местного колорита. Это будет
замечательно смотреться в разделе светских новостей, и все такое прочее.
Но заруби себе на носу - если кто и добудет тебе Ихти, так только я. Как
бог свят.
Я стоял на пустынной площади. Верхушки зданий Линии Жизни кутались в
облака.

***

За два-три последних геологических периода океан заметно обмелел.
Прежняя береговая линия, проходившая у подножия невысокого хребта,
отделяющего нас от Высокогорья, расположена теперь на высоте нескольких
тысяч футов и милях в сорока от залива, а то, что было морским дном,
превратилось в ровный, покатый склон. В четырех милях в глубь материка и в
пятистах футах над Линией Жизни находятся почти все взлетно-посадочные
полосы и личные ангары. В шестнадцатом ангаре обосновались "Вертолеты Вэла
по Вызову", занимающиеся доставкой с берега на корабль и наоборот. Мне не
нравится Вэл, но, когда я выбрался из автобуса и помахал механику, этого
типа поблизости не было.
На бетоне нетерпеливо подпрыгивали две вертушки, осененные гудящими
нимбами. Машина, с которой работал Стив, рыгнула и страдальчески
содрогнулась.
- Живот болит? - поинтересовался я.
- Да, газы и изжога.
После небольшой регулировки утробные звуки сменились ровным
подвыванием, и Стив повернулся ко мне.
- На прогулку собрался?
- Да, - кивнул я. - Стадион. Косметика. Чудовища. И прочие такие
забавы.
- Лухарич, - пробормотал он. - Так значит, это ты. Там тебя желают
видеть.
- И по какому же это случаю?
- Камеры. Микрофоны. И прочие такие забавы.
- Я лучше закину свое хозяйство. Который тут будет мой? Он указал
отверткой на второй вертолет: