"Роджер Желязны. Покойся с миром" - читать интересную книгу автора

пресс-папье, аккуратно разложенные ручки и блокноты, календарь и несколько
бронзовых детских башмачков. Окна - их было пять - только в стене за столом.
Справа от меня в углу стояли два картотечных шкафа и секретарский стол.
Я сел на стул в конце стола для совещаний, поближе к письменному столу.
Сопровождающие, поколебавшись, тоже сели - агент, что поменьше ростом,
строго напротив меня, тот, что покрупнее, - слева.
Я придвинул к себе пепельницу, открыл пачку и предложил сигареты
сопровождающим. Они отрицательно покачали головами, поэтому закурил только
я.
- Долго нам ждать? - спросил я наконец.
Сидевший напротив пожал плечами, но потом все же соизволил ответить:
- Мы пришли рановато.
Он старался не глядеть мне в глаза. Впрочем, ни один из них с самого
начала не был настроен познакомиться со мной поближе. Они всегда
отворачивались, когда я смотрел на них, хотя я сам часто чувствовал на себе
их взгляды и несколько раз замечал, что они внимательно меня рассматривают.
Наконец я услышал шаги и голоса, и в комнату вошли двое. Мои
сопровождающие встали. Я - нет.
Обоим мужчинам было за пятьдесят. У того, кто направился к письменному
столу, была лысина, окруженная седыми волосами, очень толстые очки на носу и
изборожденное глубокими морщинами, правда улыбающееся, лицо. Его спутник был
довольно тучным и очень румяным. Одет он был в темный костюм с жилетом,
цепочкой и ключиком "Фи Бета Каппа".[1] На меня он посмотрел подозрительно.
Первый, словно опомнившись, повернулся ко мне и протянул руку.
- Меня зовут Пол Коллинз, а это доктор Бервик.
Я встал и пожал им руки. Коллинз сказал моим сопровождающим:
- Спасибо, я вас больше не задерживаю.
Сопровождающие вышли, и Коллинз предложил мне сесть. Некоторое время мы
с ними рассматривали друг друга. Я не знал ни одного из этих мужчин, но
фамилия Бервик заставила сцепиться друг с дружкой ржавые зубчатые колеса
где-то в глубине памяти. Однако машина памяти отказалась провернуться и
выдать ответ. Я смог вспомнить только, что когда-то что-то слышал об этом
человеке.
- Кажется, в Нью-Йорке у вас возникли некоторые неприятности, - сказал
Коллинз, по-прежнему улыбаясь.
- Я не совершил никакого преступления, в чем бы меня ни обвиняли. Кроме
того, лично я уже никак не могу повлиять на ситуацию.
- Может быть, я могу, - сказал Коллинз.
- Объясните.
Вместо ответа он наклонился и открыл ящик или дверцу своего стола, как
мне показалось, несколькими ключами. Выпрямившись, положил на стол толстую
картонную папку и перевернул несколько страниц.
- Судя по всему, - сказал он, - вы свободно говорите на немецком,
итальянском и французском, а также до определенной степени владеете
некоторыми другими языками... Кроме того, вы получили хорошую подготовку по
основам классических языков. Никогда не помешает.
- Я учился в Европе, - сказал я. - Уверен, ваше ведомство не нуждается
в переводчи...
- Да, - перебил он меня. - Кажется, в Тюбингене? Но с Карлом Бернини вы
познакомились в Риме.