"Роджер Желязны. Этот Бессмертный (другой перевод)" - читать интересную книгу автора

- Но это не поможет мне остаться такой молодой, как ты.
- Я на самом деле не молодой. Я родился старым.
Но это тоже не сработало. Она заплакала.
- Впереди еще годы и годы, - сказал я ей. - Кто знает, что за это время
случится?
От этих слов она заплакала еще сильнее.
Я человек импульсивный. Мои мозги обычно работают хорошо, но такое
впечатление, что они это делают уже после того, как я что-нибудь скажу - а
тем временем я успеваю сделать невозможным продолжение разговора.
Это одна из причин, по которым я предпочитаю иметь компетентных
сотрудников и хорошую радиосвязь, а сам по большей части отсутствую.
Есть, однако вещи, которые нельзя перепоручить.
Поэтому я сказал:
- Но подожди, в тебе же тоже есть что-то от людей из Горячих Мест. Мне
потребовалось сорок лет, чтобы понять, что мне нет сорока. Может быть, и ты
такая же. Я ведь родился как раз в этих краях...
- Ты знаешь еще какие-нибудь случаи, похожие на твой?
- Ну...
- Нет, не знаешь.
- Нет, не знаю.
Помню, что в тот момент мне захотелось снова оказаться на своем
корабле - не на блестящем красавце, а на старой калоше "Златой Кумир", там,
в бухте. Помню, мне хотелось снова войти на нем в гавань, и увидеть там
Кассандру в тот первый сверкающий миг, и иметь возможность снова начать все
сначала - и либо сказать ей все прямо тогда, либо дотянуть до расставания,
держа язык за зубами насчет своего возраста.
Мечта была прекрасна, но, черт возьми, медовый месяц закончился.
Я подождал, пока она перестанет плакать, почувствовал на себе ее взгляд
и подождал еще немного.
- Все в порядке? - спросил я наконец.
- В порядке, спасибо.
Я взял ее безвольно опущенную руку и поднес к губам.
- Розовоперстая, - прошептал я, а она отозвалась:
- Может быть, это и неплохо, что ты уедешь, хотя бы на время... - тут
снова налетел бриз, сырой и знобящий, и чья-то рука - моя или ее, не знаю
точно - вздрогнула. Листья тоже вздрогнули и посыпались нам на головы.
- Ты ведь прибавил себе лет? - спросила она. - Ну хоть немножко?
Тон был таков, что я счел за лучшее согласиться и честно ответил:
- Да.
Она улыбнулась в ответ, несколько уверившись в моей человеческой
природе.
Ха!
Так мы и сидели, держась за руки и созерцая утро. Через некоторое время
она стала напевать. Это была грустная песня - баллада, сложенная много веков
назад. История о молодом борце по имени Фемоклес, не знавшем поражений. Он
стал считать себя величайшим из живущих борцов. Наконец он прокричал свой
вызов с вершины горы; оттуда до богов было рукой подать, и они не замедлили
с ответом: на следующий день в селение верхом на закованной в броню
громадной дикой собаке явился хромой мальчишка. Они боролись три дня и три
ночи - Фемоклес и мальчишка - и на четвертый день мальчишка сломал ему