"Роджер Желязны. Этот Бессмертный (другой перевод)" - читать интересную книгу автора

вещей. Может быть...
- Ты ошибаешься, Кассандра.
- А еще я боюсь и мерзну.
Она была и в темноте прекрасна, и я обнял ее, чтобы защитить от
туманной сырости.
Сейчас, пытаясь воссоздать в памяти события прошедших шести месяцев, я
понимаю, что пока мы возводили стены страсти вокруг нашего Октября и острова
Кос, Земля уже оказалась в руках сил, вдребезги разбивающих все Октябри.
Торжествующе наступая внутри и снаружи, силы окончательного распада уже
маршировали меж руин - безликие, неотвратимые, с оружием наизготовку.
Корт Миштиго уже приземлился в Порт-о-Пренсе на древнем "Девятом
Солнечном Автобусе", доставившем его с Титана вместе с грузом рубашек,
обуви, нижнего белья, носков, разнообразных вин, лекарств и последних
новостей из цивилизованных краев. Богатый и влиятельный галактический
журналист этот Корт Миштиго. Насколько богатый, нам предстояло узнать лишь
месяцы спустя; насколько влиятельный, я обнаружил всего лишь пятью днями
раньше.
Бродя в одичавших оливковых рощах, разведывая тропинки через руины
франкского замка или сплетая свои следы с иероглифами, оставленными
серебристыми чайками на влажных песках бухт Коса, мы убивали время в
ожидании искупления, которое не могло прийти, да которого на самом деле и не
следовало ждать.
У Кассандры волосы цвета катамарских оливок, и вдобавок блестящие. У
нее мягкие руки и короткие пальцы с тонкими перепонками. У нее очень темные
глаза. Она всего лишь дюйма на четыре ниже меня, что заставляет удивляться
ее грациозности, поскольку во мне шесть с лишним футов. Конечно, рядом со
мной любая женщина выглядит грациозной, складной и миловидной, поскольку во
мне нет ничего от этих качеств: моя левая щека в то время представляла собой
карту Африки в багровых тонах из-за того мутантного грибка, который я
подцепил с заплесневелого брезента, когда раскапывал гугенхеймовское здание
в Нью-Йорке; от бровей до волос расстояние не больше пальца, и у меня разные
глаза. (Правым, голубым и холодным, я смотрю на людей, когда хочу их
смутить; карий я приберегаю для Открытого Честного Взгляда.) Я ношу
ортопедический ботинок, потому что правая нога у меня короче.
Но Кассандре не нужен контрастный фон. Она прекрасна.
Я встретил ее случайно, ухаживал за ней обреченно и женился на ней
против своей воли (это была ее идея). Сам я не думал об этом всерьез даже в
тот день, когда привел свою шлюпку в гавань и увидел там Кассандру,
загорающую подобно русалке возле гиппократова платана, и решил, что хочу ее.
Калликанзаросы никогда особенно не стремились обзавестись семьей. Я просто
снова попался.
Было ясное утро. Пошел третий месяц нашей совместной жизни. Это был мой
последний день на Косе - все из-за того звонка накануне вечером. Вокруг все
было еще влажным после ночного дождя, и мы сидели во дворике, пили турецкий
кофе и ели апельсины. День начинал свой путь над миром. Сырой порывистый
ветер с моря пробирал нас до костей даже под толщей свитеров и сдувал пену с
кофе.
- Розовоперстая Эос... - сказала она, указывая рукой.
- Угу, - кивнул я. - Она действительно мила, и пальчики у нее розовые.
- Погоди, давай поглядим.